— Бисер? — спросила Лена и, когда Дмитрий Николаевич кивнул головой, обрадовалась. Значит, это тоже был хороший вопрос. — А это что такое? Палец от старой перчатки, что ли?
— Это не палец, а чехольчик для писала.
«Для какого писала?» — хотела спросить Лена, но не спросила. Потому что в это время Дмитрий Николаевич вытащил из коробки чёрный клубок и, немного приподняв его над головой, бросил на пол. Клубок упруго оттолкнулся от пола и подпрыгнул.
— Мячик! — закричала Лена.
Это и в самом деле был мячик. Почти такой же, каким они с ребятами играли в лапту, только не резиновый, а кожаный.
— Давненько им никто не играл, — проговорил Дмитрий Николаевич, глядя, как Лена подбрасывает и ловит кожаный мячик.
— А кто им играл, Дима? Где вы его нашли?
— В домике сапожника.
— Какого ещё сапожника?
— Ну, того самого, который шил поршни. Он жил неподалёку на улице Добрыни. Если хочешь, можем зайти к нему.
Ну конечно же, Лена хотела. И они пошли на улицу Добрыни. Ты, может быть, думаешь, что для этого Лене с Дмитрием Николаевичем пришлось подняться из котлована и выйти за дощатый забор? Нет-нет, ты путаешь. Там за забором находится Добрынинская улица.
Мы с тобой там бывали. Ты уже знаешь, на ней живёт Лена, и её брат Серёжа, и Натка, и Андрюша, и Пеночкин. Ты с ними тоже уже немного знаком. А на улице Добрыни… Но сначала о самой улице.
Лена с Дмитрием Николаевичем шли по котловану. Всё дно его было изрыто, кое-где торчали коротенькие, похожие на пни столбики, возвышались небольшие груды камней и битого кирпича. А ещё то в одном, то в другом месте виднелись маленькие красные флажки, будто кто-то хотел украсить котлован и повтыкал их в землю. Лена собиралась спросить, для чего они, но Дмитрий Николаевич сказал:
— Ну вот, мы с тобой идём по улице.
Лена только теперь заметила, что идут они с Дмитрием Николаевичем не по земле, а по брёвнам. Брёвна эти гладко обструганы и такие толстенные, что не только Ленины босоножки — даже огромные кеды Дмитрия Николаевича свободно ступают поперёк бревна. Так они и шагали. «Будто по шпалам, — подумала Лена. — Нет, не по шпалам. Шпалы лежат отдельно друг от дружки, еле допрыгнешь с одной на другую, а эти — рядышком, вплотную друг к дружке. Может, это мост? Только почему этот мост лежит на земле?»
— Это не мост, а мостовая старинной улицы Добрыни. Так она называлась когда-то в очень давние времена. Только смотри не зевай, а то, чего доброго, попадёшь под коня!
Лена хоть и не очень верила тому, что говорил Дмитрий Николаевич, но на всякий случай оглянулась:
— Вы шутите, Дима, да? Нет никаких коней!