– Волшебство? – Девочка так же проворно спрятала руку за спину.
– Только для того, кто этот сверток развернет, – успокоила я ее. – Он меня обхамил однажды… Никак не прощу.
– А-а-а, – понимающе протянула она. – А если я его тем мальчишкам отдам – им будет что-нибудь плохое?
– Нет, он заговорен только на одного конкретного человека. – Я покачала головой и протянула монетку. – Когда вернешься – получишь еще одну такую же.
– Ты даже не заметишь, что меня не было! – Схватив деньги и «письмо», Зара припустила по сугробам так, что только пятки засверкали. Надеюсь, она сделает все как надо и не станет по дороге экспериментировать, подействует колдовство на ее обидчиков или все-таки нет.
Разумеется, сверток не был ведьминым проклятием: за неимением бумаги и чернил я написала послание на носовом платке – вернее, вышила, надергав цветных ниток из подола платья. А иголка у Машеньки, как у всякой хорошей портнихи, всегда была при себе.
Я таскала письмо уже несколько дней – даже пару раз распарывала зашитый суровой ниткой «конверт», чтобы добавить какие-то новые подробности, – но совершенно не представляла, какой почте его доверить. Ни один разбойник не взялся бы добровольно доставить собственную явку с повинной и донос на товарищей. Чаще всего возникала мысль о голубиной почте – но для этого была нужна птица непосредственно с дворцовой голубятни. А дикому лесному сизарю как объяснить, куда лететь? Так что без преувеличения можно было сказать, что эту девочку мне сам бог послал!
Скажем прямо, в плане розысков нашего с Машенькой конкретного места заточения письмо мало чем могло помочь: план проезда к тайному разбойничьему убежищу я набросать не могла – сама не знала. Поэтому ограничилась рекомендацией уточнить в архивах и исторических хрониках: где-то должно сохраниться упоминание о лесном замке, разрушенном до основания – скорее всего, взрывом. Приблизительное количество боеспособных разбойников дважды приходилось спарывать и уточнять – первый раз некоторых я пересчитала дважды, не слишком различая по лицам. Бороды и лохмы до плеч у всех выглядели одинаково и вполне успешно заменяли бандитам классические черные шапочки с прорезями для глаз. Потом в убежище вернулся небольшой летучий отряд, выполнявший какое-то особое задание… Даже сейчас я не могла поручиться, что указанная цифра абсолютно верная.
Больше же всего пришлось поломать голову над подписью: «придворная чародейка» – звучит чересчур официально, да, может, меня уже давно уволили за небрежение служебными обязанностями. Просто «ведьма» – самой не нравится… Сомневаюсь, помнит ли кто-нибудь во дворце, как меня зовут на самом деле? Правда, я называла свое имя на первой беседе-допросе с королем и Инквизитором, но с тех пор никто ко мне так не обращался – я и сама его почти уже забыла. Немного поколебавшись, в конце концов все-таки решительно вывела: «Ольга». Руки так и тянулись простирнуть захватанную тряпку, но вышитый бледными нитками текст на мятой ткани станет совсем уж нечитабельным. Оставалось только скрестить пальцы и надеяться, что получивший такое послание портье не бросит его в огонь немедленно, а хотя бы попытается приглядеться.