В последнее время его отчаянные попытки сблизиться с ней начали выводить ее из себя, и она даже радовалась, что на некоторое время им придется расстаться.
— Ты дорога мне, как никто в этом мире, Алекс, — горячо прошептал Реджиналд. — Я люблю тебя, всегда это помни, слышишь?
— Конечно, слышу, Реджиналд, — ответила она, отстраняясь.
Поезд тронулся, и перед глазами Александры медленно поплыли милые сердцу виды Кардиффа.
Она уезжала из города детства и не знала точно, когда вернется. С этим городом ее связывали сотни невидимых крепких нитей. Здесь, в родном Кардиффе, перед ней открылся блистательный мир балета — ее первая неугасающая страсть, здесь ей довелось познать счастье настоящей любви и горечь невосполнимой утраты.
Этот город научил ее быть стойкой и выносливой, целеустремленной и сильной.
Она любила его всем сердцем, несмотря ни на что…
Мужчина с «Саут-Уэльс уикли ньюс» в руках еще раз кашлянул и подался вперед.
— Вы едете до Лондона? — поинтересовался он, намереваясь таким образом вступить с очаровательной попутчицей в разговор.
Александра взглянула на него спокойно и строго, ответила «да» и тут же вновь отвернулась к окну, давая понять, что беседовать с ним не желает.
В ее голове роилась сотня невеселых мыслей, сердце тревожно ныло. Она должна была о многом подумать, многое проанализировать, сопоставить, взвесить. Ей хотелось побыть наедине со своими переживаниями, знакомство с попутчиком не представляло для нее никакого интереса.
Жизнь опять посылает мне серьезное испытание, размышляла она. Испытание болезнью ближнего. Теперь все закончится по-другому, иначе просто быть не может.
Перед ее глазами возникал образ доброй, энергичной, веселой маминой сестры. Она отказывалась верить, что с этой женщиной приключилось столь страшное несчастье. Душа ее холодела, сердце сковывал страх.
Проклятье! — ругалась она про себя. Я ненавижу этот чертов недуг. Не понимаю, для чего он вообще существует на земле! Ей вспоминался Нельсон — его родное, исхудавшее перед смертью лицо, угасающие любимые глаза, — и она стискивала зубы, чтобы не расплакаться прямо здесь, в поезде.
Но вскоре на смену отчаянию пришла колючая злость и небывалое желание бороться.
А еще странное и неуместное предчувствие чего-то светлого.
Роберт Уолтер, научный сотрудник Лондонского онкологического института Грея, один из ведущих специалистов больницы «Маунт Вернон», подошел к открытому окну и с жадностью глотнул свежего апрельского воздуха. Еще один напряженный рабочий день был почти позади.
По вечерам Роберт никогда не покидал свой кабинет сразу после ухода последнего пациента, постоянно на некоторое время задерживался, чтобы в привычной рабочей обстановке еще раз прокрутить в голове произошедшие за день события, поразмыслить над текущей научной проблемой или, когда это было необходимо, написать статью для специализированного медицинского журнала.