«Неудивительно, — вдруг с болью подумала Бритт, — что Крейг всегда так внимателен к ней…»
К счастью, вечер начался удачно — или так, по крайней мере, казалось. Миссис Эквайер, высокая худощавая женщина, державшаяся очень скромно, увидев Бритт, приветливо улыбнулась ей. Разговором же целиком и полностью завладел ее муж, крупный мужчина с густой шевелюрой, слегка тронутой сединой.
Его рассказы о коллегах-судьях, преступниках и политиках, с которыми он был знаком, и о нашумевших судебных процессах, в которых ему довелось принимать участие, были настолько увлекательны, что Бритт чуть не забыла об обязанностях хозяйки. Она внимала мистеру Эквайеру так увлеченно, что опомнилась, лишь когда Юнис прошептала ей на ухо:
— Не пора ли вам заняться обедом, моя дорогая? В конце концов, вы здесь хозяйка, а не гостья!
Чувствуя, что только что совершила очередную ошибку, Бритт торопливо извинилась и поспешила на кухню, где, как выяснилось, у миссис О'Брайен все было в порядке. Фасолевый суп с ветчиной — американский аналог традиционной баскской похлебки — уже вовсю кипел на плите, а высокий круглый пастуший хлеб с восхитительной корочкой, смазанной маслом, чтобы придать ей дополнительный блеск, источал аппетитный запах. Помидоры тоже были очищены, их требовалось в последнюю минуту лишь смешать со свежим салатом и заправить оливковым маслом.
— Обед будет готов через десять минут, мисс Бритт, — удовлетворенно объявила миссис О'Брайен. — Только держите эту… мисс Стефани подальше от кухни, и все будет в порядке.
Она презрительно фыркнула.
— Вечно она везде сует свой нос! Не успели вы подняться наверх, как она уже тут как тут. Ей, видите ли, интересно, что будет на обед! Ну, я объяснила, что готовится сюрприз, так она все равно не успокоилась, пока не заглянула во все кастрюли. А уж послушали бы вы эти ее замечания по поводу простой деревенской пищи… Кому-то они, может быть, и кажутся забавными, но я-то знаю, что у нее на уме!
Бритт ничего не ответила, но в глубине души была согласна с миссис О'Брайен. Как странно, что только они двое во всем доме разгадали подлинную сущность Стефани!
Никому другому, и уж во всяком случае Юнис и Крейгу, не приходит в голову, что так называемые шуточки Стефани всегда имеют своей целью опорочить и унизить Бритт. Конечно, она никогда не позволяет себе зайти слишком далеко, умело маскируя мелодичным смехом и очаровательной улыбкой свои колкости, но ведь от этого суть дела не меняется. Любую другую женщину за такое поведение справедливо сочли бы стервой, а Стефани все сходит с рук. Бритт ни секунды не сомневалась, что старшая невестка сумела обворожить свекровь — слишком часто Юнис в назидание ей превозносила достоинства Стефани, начиная с безупречного происхождения и кончая воспитанностью и тонким вкусом.