Где-то неподалеку с громким шипением открылась и затем снова закрылась дверь лифта. От неожиданности Бритт даже подскочила на кровати. Через несколько минут за дверью начал работать пылесос. В этом знакомом звуке было что-то такое домашнее и уютное, что Бритт, набравшись смелости, решила встать.
Она торопливо оделась, нервно дергая застежки и молнии, и, подхватив сумочку, направилась в ванную.
Похоже, что болезнь, отравившая Бритт вчерашний вечер и ночь, не оставила никаких следов, кроме кошмарного внешнего вида. Приглядевшись поближе, Бритт с отвращением увидела в зеркале расплывшийся по лицу макияж и чудовищно спутанные волосы. Зрелище было таким неприятным, что спазм сжал ее внутренности. Ее стошнило прямо в раковину.
Ей стало немного легче. Схватив бумажные салфетки, Бритт вытерла рот, а потом принялась яростно избавляться от туши и румян. Как жаль, что от остальных проблем нельзя избавиться так же легко, как смыть с губ старую помаду!
Доставая из сумочки косметичку, Бритт увидела баночку с таблетками. И тут в ее душу закралось подозрение. Может быть, это лекарство и впрямь вполне безобидно для большинства, но не для нее. Недаром же ей стало плохо именно после принятых двух таблеток. А в довершение всего она проглотила еще две уже в автобусе… Бритт вспомнила, что с детства плохо переносит некоторые лекарства, абсолютно безвредные для других людей.
Она отправила баночку с таблетками вслед за бумажными салфетками в корзинку для мусора и принялась наводить красоту — причесываться и заново краситься. Выходя из ванной, Бритт была уверена, что теперь с ее внешностью все в порядке.
Ей захотелось глотнуть свежего воздуха, и Бритт решила, что лучше пойти прогуляться, чем сидеть в душном номере и ждать, пока можно будет позвонить Линде. В конце концов подружка еще спит. Нет смысла беспокоить ее в такую рань. Позвонить можно и позже, откуда-нибудь из города.
Надев пальто, Бритт вышла в коридор. Спустившись на лифте, она очутилась в небольшом элегантном вестибюле отеля. Хотя народу там было много, никто, казалось, не обратил внимания на молодую женщину. Бритт по ярко-красному ковру дошла до обитых медью дверей и шагнула в прохладное, свежее утро. Стоявший на посту швейцар был в этот момент занят тем, что помогал выйти из такси какому-то пожилому мужчине, и тоже не обратил внимания на Бритт.
Воздух, взметнувший ее волосы, был напоен влагой. Почувствовав его прохладное прикосновение, Бритт вдруг вспомнила, что до сих пор не представляет себе, где находится. Надпись на бирке гостиничного ключа гласила: «Отель „Клифтон“», но это ей ровным счетом ни о чем не говорило.