— Брось, Ира, мы все равно не узнали бы, куда надо бежать. А послать SMS никакой злодей ей все равно не позволил бы. Будем надеяться, что он увез ее не в притон…
— А куда? — Ирина с большой надеждой посмотрела на мужа.
— Ну, не знаю… Может быть, предаваться любви…
— К-как? К-какой любви…
— Плотской, Ира, плотской!
— Но… это ж-же уж-жасно…
— И все же получше, чем наркотики, согласись…
— Ей… всего лишь… семнадцать… — сквозь душившие ее слезы еле выговорила Ирина.
— Ничего… И в семнадцать… рожают… не умирают… А у современных девушек в семнадцать… организм уже вполне… в общем, готов…
Ирина посмотрела на мужа с ужасом. Она несколько раз беззвучно открыла рот, так и не сумев ничего произнести. Андрей обнял ее за плечи, прижал к себе и тихо сказал:
— Будем надеяться, что ничего такого с Ниной не случится. Я просто проговариваю возможные варианты. И этот не самый худший. Себя вспомни, Ирочка…
— Я… я любила тебя, Андрюша…
— Так… может быть, и Нина…
— Она-то, возможно, и любит, а вот он…
— Он тоже говорил, что любит.
— И ты ему веришь?
— Не знаю… Не очень… Я просто хочу надеяться, что с Ниночкой ничего плохого не случится.
— И все-таки… как же они разговаривают, Андрей?
— Я потому и предлагаю тебе готовиться к Нининой беременности. Разговаривать они не могут, значит, общаются другим способом.
— Но ведь потом… все-таки надо как-то и по-другому общаться… А Нину нет смысла вести ни к друзьям, ни на дискотеку или куда там молодежь теперь ходит…
Андрей отстранил от себя жену, усадил ее на диван, сел рядом с ней и сказал:
— А тут, Ириш, возможны два варианта: либо Макута учит Нинулькин язык — это, конечно, при условии, что он ее действительно любит, — либо…
— Либо посылает ее на все четыре стороны, — закончила за мужа Ирина.
— Вот именно… на все четыре… если не куда-нибудь подальше…
* * *
Ехать пришлось аж за сто двадцать километров от Питера, в поселок Выряново. Колеса «форда» Андрея вязли в раскисшей от обильных дождей дороге. В конце концов машину пришлось бросить и идти до нужного дома пешком, скользя по жирной бурой грязи. Когда Капитоновы подошли к нужному им дому, стало слышно, как за сплошной кирпичной изгородью носилась, звеня цепью, крупная собака. Она не лаяла, но шумно дышала и слегка повизгивала. Калитка оказалась дощатой, и сквозь нее уже можно было разглядеть молодую черноухую овчарку. Собака подошла к калитке, уставилась на непрошеных гостей и предостерегающе оскалила крупные острые зубы.
— Видишь, под какой надежной охраной находится наша дочь, — сказал Андрей. — А ты боялась.
На звук чужого голоса овчарка зарычала и даже пару раз негромко взлаяла.