— И до сих пор не замужем, — пробормотала Гвендолин как бы про себя, но с расчетом быть услышанной.
Леди Сесилия метнула на дочь угрожающий взгляд, но ничего говорить не стала.
— Гастингсы очень состоятельная семья. Ее прадед разбогател, торгуя углем, и сейчас они владеют процветающей угольной компанией. Марион и ее старшая сестра Констанция — единственные наследницы всего состояния…
— О, кузен МакНорман отхватил лакомый кусочек, — снова произнесла Гвендолин.
— Замолчи, Гвен! — раздраженно бросила Сесилия. — Дай послушать!
Гвендолин невинно захлопала ресницами.
— Через две недели Марион приезжает погостить к сестре, и Джулия, мать Уолтера МакНормана, абсолютно определенно сообщила мне, что девочка намеревается как следует приглядеться к местным женихам. Американцы, видимо, ее не устраивают.
— А сколько ей лет? — немедленно полюбопытствовала Гвендолин.
— Двадцать восемь, — не очень уверенно ответила леди Памела и покосилась на Сесилию. — Конечно, Джеймс чуть моложе, но разве в этом дело…
— Тетя Пэм, Джеймсу всего двадцать пять! — воскликнула Гвендолин с притворным укором. — Она на целых три года старше его. Нет, это не годится!
— Гвендолин!
На этот раз в голосе леди Сесилии послышался настоятельный приказ молчать.
— В том же самом письме Джулия вскользь упомянула о том, что неплохо было бы наконец МакНорманам познакомиться со своими Дальними родственниками, — продолжала леди Памела после небольшой неловкой паузы. — Я сразу поняла, что она имеет в виду. Почему бы Марион Гастингс не выйти замуж за Джеймса МакНормана? Это был бы союз, блестящий во всех отношениях.
— Неужели у Джулии МакНорман не нашлось другого жениха под рукой? — не выдержала Гвендолин. — С чего вдруг она вспомнила о нашем Джеймсе? Откуда она знает о его существовании?
— Не забывай, деточка, что мы с Джулией часто пишем друг другу. — Тетя Пэм потупила глаза.
— Ага, значит, она в курсе всех наших дел?
— В какой-то степени, да, — признала Памела. — Я должна была намекнуть, что в материальном плане девушке нечего ожидать от брака с Джеймсом…
— Какой позор! — фыркнула Гвендолин. — Дела нашей семьи настолько плохи, что абсолютно посторонние люди подсовывают Джеймсу каких-то перезрелых американских богачек!
— Не говори ерунды, Гвен, — процедила леди Сесилия, смертельно оскорбленная словами дочери. — Никто никого не подсовывает Джеймсу. Почему бы молодым людям и не познакомиться? Раньше только так и заключались браки в благородных семьях, и что-то не видно, чтобы кому-то от этого было плохо!
— Хорошо, как скажешь, — согласилась Гвендолин. — И что же ты предлагаешь, тетя Пэм?