– А то, – сказал Милаев.
Через семь минут мы сидели в белом помещении с замечательным кондиционером, обдуваемые со всех сторон так, что я даже под стол заглянул – откуда там веет мне прямо в брючины.
Милаев приготовил кофе, пока я четыре раза покурил.
– Изучали их игры, – сказал Милаев, уютно усевшись напротив. – И знаешь, они ничем не отличаются по составу, интенсивности, атрибутам действия от обычных игр в их возрасте. Пожалуй, степень агрессии даже занижена.
– Им показывают сцены убийств, – продолжил Милаев, помолчав. – Они пугаются и смотреть не хотят. Даже плачут...
– Так они все-таки плачут? – несказанно удивился я.
– Да, – легко согласился Милаев. – Рев стоял!
Озадаченно я переставлял сигаретную пачку на столе.
– У тебя есть какие-либо мысли по их поводу? – поинтересовался Милаев.
– Нет, – ответил я.
Отпил кофе, который терпеть не могу, и вдруг, подумав о милаевском вопросе, догадался, что у него как раз мысли есть.
– А ты что-то узнал? – спросил я. – О недоростках? Откуда они взялись вообще?
– О них ничего, – раскрылся Милаев. – Но у меня был другой опыт... Военный. Не знаю, может быть, вам пригодится.
Я затаился, а Милаев всё молчал и, время от времени посматривая на меня, допивал свой кофе.
Допивал так долго, словно у него была чашка с тройным дном.
– Я участвовал в одной из, наверное, последних операций на Африканском континенте, – сказал, наконец, Милаев. – Я служил, а затем был контрактником в спецназе, и...
Он поднялся и снова начал готовить себе кофе, сделав перерыв для того, чтобы размолоть с жутким воем зерна. С минуту он так и говорил, стоя ко мне спиной.
– ...и у нас была спецоперация, из которой в итоге ничего не вышло. Нужно было забрать свои вещи с одной захваченной базы. Но политические возможности у нас, сам знаешь, далеко не те, в общем, нашу сторону по дипломатической линии, элементарным звонком на мобильный, один раз застроили, мы быстро свернули свой ковер-самолет и отправились домой. Зацепились с местными подразделениями только один раз, и там я, признаться, увидел кое-что, о чем стоит задуматься.
– Ну? – не выдержал я.
– Мы имели встречу с чернокожими детьми, – сказал Милаев, – одного из их числа взяли. – Лет от силы тринадцати. Пацана этого вывезли сюда. Где он сейчас, не в курсе. Но в самолете он разговорился – он бойко говорил по-английски, и... в общем, рассказал мне кое-что.
* * *
«С хибары, где, положив автомат под голову, спал я, ночью слетела крыша. Я открыл глаза и сначала увидел миллион звезд, а потом один вертолет. Это было смешно.
Люди с этого вертолета взяли меня в плен.