Барбара Хейверс с сомнением посмотрела на свою собеседницу. Разве не странно искать помощи в вопросах моды у девятилетней девочки? Но если она намерена последовать «совету» Изабеллы Ардери, то кроме Хадии остается только Доротея Харриман, а Барбаре не хотелось отдавать себя на милость иконе стиля Скотленд-Ярда. Если за штурвал корабля шопинга встанет Доротея, то судно это приплывет на Кингс-роуд или — еще хуже — в Найтсбридж,[12] к бутику, в котором их встретят стройные продавщицы с безупречными прическами и такими же безупречными ногтями. Там Барбара вынуждена будет за пару трусов выложить недельную зарплату. С Хадией был хотя бы шанс купить что-то в «Маркс энд Спенсер».
Но Хадия и слышать об этом не хотела.
— «Топшоп», — сказала она. — Мы пойдем в «Топшоп», Барбара. Или в «Джигсо». Или, может быть, в «Н&М», но это уж в крайнем случае.
— Я не хочу выглядеть модной, — заявила ей Барбара. — У меня должен быть профессиональный вид. Никаких оборочек. Никаких шпилек. Никаких цепочек.
Хадия закатила глаза.
— Барбара, — сказала она, — неужели ты думаешь, что я стала бы носить оборочки и цепочки?
«Ее отец мог бы кое-что сказать по этому поводу», — подумала Барбара. Таймулла Ажар держал свою дочь в ежовых рукавицах. Даже теперь, в летние каникулы, ей не разрешалось гулять с детьми ее возраста. Вместо этого девочка изучала урду[13] и кулинарию, а когда она не изучала урду или кулинарию, ею занималась Шейла Силвер, пожилая пенсионерка, чей короткий, но незабываемый период славы выразился в участии в бэк-вокале для поклонников Клиффа Ричарда на острове Уайт. Миссис Силвер жила в квартире в Большом доме — так они называли желтое здание в эдвардианском стиле на Итон-Виллас. Барбара обитала позади этого здания в коттедже, похожем на жилище хоббита. Хадия и ее отец были ее соседями, они жили на первом этаже Большого дома, а пространство перед зданием служило им в качестве террасы. Именно здесь и совещались Барбара и Хадия. Поставив перед собой бокалы с «Рибеной»,[14] они склонились над измятой страницей из газеты «Дейли мейл», которую, судя по всему, Хадия приберегала для подходящего случая вроде этого.
Газету девочка принесла из своей спальни, стоило Барбаре рассказать о затруднениях с гардеробом.
— У меня есть то, что нужно, — радостно объявила Хадия и, взмахнув длинными косами, исчезла в квартире, после чего вернулась с упомянутым изданием.
Она разложила газету на плетеном столе и показала статью об одежде и типах фигуры. На двух страницах были представлены модели, демонстрирующие все особенности телосложения, за исключением, разумеется, анорексической худобы и ожирения, ибо крайности «Дейли мейл» не одобряла.