Розамунда подошла к отцу и утонула в его теплых объятиях.
— Я тоже, папа.
— Ты говоришь правду, Роза?
— Как ты можешь сомневаться? — не слишком натурально возмутилась Розамунда.
— Потому что, судя по всему, ты больше не моя «Опасная красота», готовая пойти на все, чтобы добиться желаемого.
Розамунда отшатнулась, потрясенная словами отца.
— Все мои желания связаны только с тобой, Финном и… — Увидев выражение отцовского лица, она замолчала.
— Ты уверена, что все так и есть, Роза? — Неужели он читает ее мысли? — Мне ненавистна мысль о расставании с тобой после все этих мучительно долгих лет, но пойми, родная, я хочу, чтобы у тебя было то, что когда-то имел я.
Притворяться не было смысла. Она покрутил пуговицу на его жилете.
— Ата сказала, что на этом балу будет сделано важное объявление. Уверена, она объявит о помолвке герцога с графиней Шеффи.
Последовало долгое молчание.
— Мне трудно поверить, что мужчина, который помог тебе сесть в экипаж всего две недели назад, может совершить такую катастрофическую глупость. Он любит тебя, Роза. Я это понял, побеседовав с ним всего пятнадцать минут. Вопрос в другом — любишь ли ты его? Ты настолько хорошо научилась скрывать свои чувства, что мне приходится спрашивать, чтобы быть уверенным.
— Я не могу дать ему ребенка, — прошептала Розамунда. — Наследника.
— Но ты любишь его.
— Папа, ему нужен наследник. Для него, для бабушки, для смысла жизни. Ты сам только что сказал, что счастлив в нашем окружении и можешь жить без любви женщины.
— Нет, ты извращаешь мои слова. Думаю, я все равно женился бы на твоей матери, даже если бы знал, что она бесплодна. Но, говоря честно, это было бы трудное решение, потому что я всегда хотел иметь большую семью. — Он вздохнул. — Возможно, герцог согласится отказаться от ребенка. У него же есть дееспособный наследник.
— Но… — забормотала она.
— Дорогая, — перебил ее отец, — ты собираешься превзойти свою сестру в том, за что сама же ее осуждала. Да, я тебе не говорил, меня приводит в восторг то, как она последовательно опустошает городские магазины, покупая себе приданое.
Розамунда невесело усмехнулась. Отец поцеловал ее в лоб и тихо сказал:
— Иногда эгоизм — достоинство.
В четверти мили от Розамунды Люк сидел за столом в библиотеке и в тысячный раз думал, кто из них хозяин, а кто служащий.
— Достаточно, Брауни, — нетерпеливо сказал он. — Я понял твою точку зрения. Раз уж мы не можем позволить себе городской дом для вдов в этом сезоне, отошли их в Эмберли.
— И ты должен, наконец, рассказать, бабушке об истинном состоянии дел. Больше не будет ни одного бала — после того, который уже состоялся, ни одного таинственным образом унаследованного дома, ни…