— Обещал взять с собой все ценные вещи. Как вы сказали. Допускаю, что среди них будет и рукопись начатого романа.
— Не сомневаюсь, — сказала Аомамэ.
— Я проверил все вокруг того скромного дома. По моим наблюдениям, там все чисто. Не заметил подозрительных людей, которые бы за домом следили. Квартира Фукускеголового пуста. Вокруг тихо, но не настолько, чтобы насторожить. Люди секты скрытно убрали труп и скрылись. Видимо, считали неразумным долго задерживаться. Я по-своему тщательно всё осмотрел и, думаю, ничего не пропустил.
— Вот и хорошо.
— Однако нынешнюю ситуацию можно характеризовать лишь словами «возможно» и «пока что». Потому что она постоянно изменяется. Да и я, конечно, не совершенен. Возможно, что-то важное упустил. И не исключено также, что они способнее меня.
— А потому мне придется самой защищаться.
— Как я раньше и предостерегал, — сказал Тамару.
— За все вам спасибо.
— Я не знаю, где и что вы теперь будете делать, — сказал Тамару. — И если вы куда-то далеко уедете и мы больше не увидимся, я буду немного скучать. Мягко говоря, у вас редкий характер. Такого человека как вы — я уже не увижу.
Аомамэ улыбнулась.
— И у меня о вас осталось такое же впечатление.
— Мадам очень нуждалась в вас. Так сказать, как в личном спутнике. А потому, глубоко опечалена тем, что приходится с вами расставаться. Сейчас она не может подойти к телефону. Хочет, чтобы вы это поняли.
— Я понимаю, — сказала Аомамэ. — И я не смогла бы говорить.
— Вы сказали, что уезжаете далеко. Как далеко? — спросил Тамару.
— Это расстояние нельзя измерить числами.
— Как расстояние между человеческими сердцами.
Аомамэ закрыла глаза и глубоко вздохнула. Казалось, она вот-вот заплачет. Но всё же сдержалась.
— Искренне желаю, чтобы все сложилось как можно лучше, — спокойным голосом сказал Тамару.
— Извините, но я не могу отдать вам пистолет, — сказала Аомамэ.
— Неважно. Это личный подарок от меня. Если он вам будет мешать, можете выбросить его в Токийский залив. Таким образом, мир на один небольшой шаг приблизится к разоружению.
— В конце концов, возможно, я так и не выстрелю из пистолета. Вопреки словам Чехова.
— И это не важно. Лучше не стрелять. Двадцатый век приближается к своему концу. Нынешнее положение отличается от того, что было во времена Чехова. Кареты не мчатся по мостовым, а дамы не носят корсетов. Мир пережил нацизм, взрыв атомной бомбы и современную музыку. За это время заметно изменился даже метод написания художественных произведений. Короче, нечем заниматься, — сказал Тамару. — И у меня еще один вопрос. Сегодня вечером, в семь часов, вы встретитесь с Тэнго Каваной на детской горке.