Кистоуновские комедии, звездой которых был Чаплин, принадлежат к жанру, называемому у англосаксонцев «слэпстик», что значит «удар палкой». Это напоминает нам об Арлекине, Пьеро, Полишинеле, Скарамуше, о знаменитом мешке Скапена, который мешал Буало увидеть автора «Мизантропа»[10]. Здесь Мольер шел от импровизаций и персонажей итальянской комедии. Искусство Чаплина началось с буффонады, очень похожей на то, чем была три века назад знаменитая соштесНа йе1Гаг1е (комедия масок).
Комические типы, имевшие успех в комедиях Мак-Сеннета, напоминали старинные персонажи этого классического театра. Огромный Фатти[11], только что созданный Роско Арбэклем — грубый, грязный, прожорливый и сластолюбивый, — был новым воплощением Полишинеля. Мэйбл Норман, маленькая смуглая женщина, лукавая и разбитная, которая очертя голову бесстрашно бросается в безумную погоню, вела свое происхождение от Коломбины. Оторопелый Честер Конклин[12], суетливый и в то же время сонный, был братом Паяца. Вспыльчивый Мак-Суэйн, по экрану Амбруаз, толстый человек с пышными усами, ревнивый и вечно обманутый муж — двоюродный брат Гро Рене и капитана Мата-мора. Рядом с этими главными персонажами выступали молодой дурень Эл Сент-Джон, который назывался Пикратт, Хэнк Мэн — Бильбоке, Чарли-Чэз, чье имя означало «Чарли-Погоня», и целая труппа «кистоун-копс» — эти бешено преследующие воров полисмены, которых всегда ждут побои и падения. Соперницами Мэйбл были тогда Минта Дюрфи — прекрасная меланхолическая жена Фатти с короной черных волос, хорошенькие девушки Алиса Девеи-порт, Сэди Лэмп, Эмили Клайфтон. И, наконец, Фил-лис Аллен выступала обычно в ролях тещ и сварливых жен.
В течение 1914 года Чаплин сыграл тридцать пять ролей в кистоуновских комедиях. Его игра редко поднималась выше обычных комических потасовок и швырянья пирожными с кремом. Однако, когда стало ясно, что он овладел новой профессией, он, согласно обычаю, получил большую свободу действий. Десятка два фильмов фирмы «Кистоун» с участием Чаплина были задуманы и поставлены им самим.
Созданный Чаплином персонаж, удирая от преследователей, мчался во весь дух по улице и резко сворачивал на углу, подняв одну ногу и тормозя другой. Оп здоровался, забрасывая левую руку за затылок и приподнимая горизонтально над головой свой котелок. На улицах американские мальчишки начали повторять его жесты. У него уже появились внешние черты Чарли. Но души Чарли еще не было. Чэз Чаплин пока мало отличался от других персонажей кистоуновских фильмов. Карно научил его комизму, основанному на незадачливости героев. Мак-Сеннет внушал ему теперь страсть к систематическому разрушению, к неистовому шутовскому отрицанию. Все высмеивать, все разбивать, все чернить и делать это в бешеном темпе, близком к старинным галопам оперетт Оффенбаха, — вот закон кистоуновских комедий. Чаплин принял его охотно. Играя в уничтожение мира, он, сам того не сознавая, мстил за свою нищету, за свои несчастья, за свое страшное детство.