Он смотрел на них, и на душе у него становилось все горше. Кто-то присел рядом; Фернандо повернулся, но не узнал гостя, и тот, мягко улыбнувшись, представился:
– Лопес Мансур.
Фернандо хлопнул себя по лбу.
– Ну, конечно! – воскликнул он. – Прости, я тебя не узнал.
– Это вполне естественно, – перебил его Мансур.
– Мы ведь встречались пару раз, не больше. И в такой же толчее.
– Да, конечно. И все-таки… Ты с Кари? Она где, там?
– Там, по уши увязла в этой борьбе: они стараются перекричать друг друга и не дать соседу слова вымолвить.
– Да уж, – согласился Фернандо. – Я просто не понимаю, как они дошли до этого состояния.
– Ну, это главное событие лета, – сказал Мансур, откидываясь в кресле и с удовольствием вытягивая ноги.
– Поэтому их трудно упрекнуть. Но тебе это неприятно, да? Ты ведь врач?
– Да, ты угадал. Мне, действительно, неприятно, когда смерть превращают в повод для пустой болтовни. Это… даже слова не подберу… бесчеловечно, пожалуй.
– Неприлично? – подсказал Мансур.
– Да, неприлично и недостойно: ведь в свой час смерть придет к каждому из нас. Если бы они хоть на минуту задумались об этом, то, может быть, не вели бы себя так. Да и мы тоже.
– Кто же смеется в повозке, которая везет его на эшафот?
– Вот именно. Твоя фраза?
– Нет. Джона Донна.
– А… – протянул Фернандо в некотором замешательстве.
– Но с этим ничего не поделаешь. Внутренняя пустота, нездоровое любопытство…
Мужчины помолчали.
– Я почти ничего не знаю, мы ведь только приехали, – первым заговорил Мансур. – Но Кари сказала мне, что убитый – известный и уважаемый судья, уже на пенсии.
– Да, человек старой закалки и, по правде говоря, малоприятный. Я не люблю людей незыблемых убеждений и предубеждений, но… – тут Фернандо запнулся и после секундного замешательства добавил: – Говорят, он был очень хорошим юристом.
– Да уж, – не без ехидства заметил Мансур, – ничего нет хуже юристов с незапятнанной совестью, почтенных магистров, которые толкуют закон с позиций своей морали.
– Во-первых, мы этого не знаем, а потом, кто ж это осудит? Да, судья Медина был скроен по старинке, и, наверное, он ошибался, но ведь все ошибаются по тем или иным причинам, а в его профессионализме, насколько я знаю, нет оснований сомневаться. И это не повод, чтобы перерезать человеку горло.
– Ему перерезали горло?! Какой ужас! Как это произошло?
– Честно говоря, я сам толком не знаю. Делом занимаются полиция и судья де Марко.
– А что говорят о мотивах убийства? Может, месть? Ведь в замкнутом провинциальном мирке причина убийства всегда или земля, или рога.