Самую страшную грязь быстро удалось вымести веником, а потом стало сложнее. Склонный тщательно исполнять поручения, Саня пыхтел и корчился, норовя дотянуться тряпкой, намотанной на длинную палку, до дальнего угла под широкой кроватью. Мешали и покрывало, свисающее до самого пола, и большой чемодан, угрюмо растопырившийся посреди подкроватного пространства. Дважды пребольно стукнувшись головой о его жесткий бок, оцарапав руку о заклепку и надышавшись пылью, Саня решился потревожить неудобную вещь: переместить на середину комнаты, чтобы позже задвинуть назад, на место. Облезлая ручка угрожающе скрипнула, шершавая кожа заскребла по вздувшемуся паркету, сопротивляясь движению. Мальчик уже решил бросить свою затею, но тут ручка звонко лопнула. Саня упал на спину, чемодан прыгнул вперед, его крышка жалко искривилась, приоткрывая уголок, и оттуда стали выезжать, словно без того их в комнате было мало, новые бумаги – а точнее, весьма старые…
Саня потер ушибленный локоть, виновато вздохнул: теперь уши будут драть в четыре руки. А ведь он хотел как лучше, но разве поверят? Поднатужившись, попробовал отпихнуть чемодан на старое место. Боковина промялась, бумаги зашуршали гуще. Пришлось сгребать их и укладывать поверх крышки. Ругая себя за непомерное любопытство, Саня все же принялся рассматривать свидетельства чужого прошлого. Ему очень хотелось понять, за что таинственная магическая полиция так невзлюбила Фредерику и всю ее семью.
А потом в руки попал цветной рисунок в плотной прозрачной рамке из незнакомого материала, и мысли улетучились все до единой.
Вдали хлопнула дверь, застучали каблучки Фредерики, донесся мамин голос. Обе женщины вошли в коридор и с изумлением заглянули в открытую дверь хозяйской спальни.
– Саня, ты копаешься в чужих вещах? – не поверила своим глазам мама Лена.
– Убирается он, разве не видно, – заступилась за мальчика Фредерика. – Ручка эта заразная на чемодане уже в третий раз лопается. Там заклепка старая, а новую я все забываю поставить. Саня, что это ты так побледнел? Ничего страшного, ты все делаешь правильно. Тут грязи больше, чем в свинарнике, надо выгребать.
– Мама, – хриплым шепотом вымолвил Саня, едва не плача, – кажется, нам следует съехать. Тут вот что… – Он потряс рисунком и сник. – Он же, наверное, тете Фредди тоже муж… Что ж вам теперь – воевать?
Фредерика удивленно подняла бровь. Нагнулась, отобрала у Сани рисунок, охнула и села на край кровати. Жалобно глянула на новых жильцов:
– Вы его видели? Давно?
Лена возмущенно фыркнула. Пока она одна не понимала в происходящем ровным счетом ничего. Но быстро разобралась, глянув на рисунок. Фредерика отняла его снова: