Недолгие зимние каникулы (Добряков) - страница 57
Возле угла пятиэтажного дома Грека неожиданно остановился. Достал сигарету и чиркнул спичкой. Сломалась. Чиркнул вторую. Сломалась. Волнуется, понял я. Трусит. Наверное, где-то близко. У меня тоже гулко застучало в груди.
Грека затянулся дымом и бросил быстрый взгляд по сторонам. Потом задрал голову и долго смотрел вверх. Наконец выдавил:
— Здесь. Первый подъезд.
— Может, не будем, Гриш? — жалобно прошептал Котька.
Грека выругался:
— Шавка! Учи таких!.. Встанешь у подъезда, и все! Пошли.
Нам и правда вряд ли что грозило, но как трудно было идти вперед!
У подъезда — никого. Понятно: в каждой квартире готовятся к встрече Нового года. Не до гуляний. Котька остался стоять возле дверей, а мы с Грекой вошли в подъезд. Ступеньки справа вели вверх, ступеньки слева — в полутьму подвала. Тихо. Где-то играет музыка, где-то гудит пылесос.
Грека потянул меня за рукав. Мы переступали со ступеньки на ступеньку. Ниже, ниже. Пахнуло теплой сыростью, запахом кошек. Куда-то свернули, и наступила почти полная темнота. Я задыхался. Стал судорожно расстегивать пуговицы пальто. Вот она, книжка! Я сжал ее, нащупал пальцем между страницами острый край пакета. И тут же услышал звук лопнувшего шпагата. Пора! Я что есть силы швырнул книгу куда-то в темноту. Я ожидал треска, был готов к нему. Но в уши ударил не треск. Послышался настоящий грохот. Что-то трещало в темноте и билось, как живое и страшное существо. Меня швырнуло в сторону, едва не сбило с ног. Это Грека. И в ту же секунду раздался его стон.
Когда я взлетел по ступенькам наверх, то увидел Греку. Лица не увидел. Обеими руками он держался за голову. Котька уже скрылся за углом. И мы побежали туда.
Остановились только на улице. Дышали тяжело — не могли говорить. К нам, то и дело оглядываясь, подошел Котька.
— Что это там? Думал: убили вас.
— Черт его знает… — Грека застонал. — Голову расшиб. — Он отнял от лица руку. — Кровь есть?
— Не видно, — сказал Котька.
— Слышал? — обернулся ко мне Грека.
— Еще бы! Чуть не умер со страху. — Я не врал. Сам не предполагал, что так испугаюсь. А каково было Греке? Он-то совсем не ожидал.
— Ничего не пойму. — Грека сплюнул. — Как застучит? Прямо под ногами где-то.
— Может, это у них такая сигнализация специальная, тайная? — сказал я. — Пожалуйста, заходи, подвалы открыты, а потом — раз!.. Хорошо, что на месте преступления не захватили.
Котька снова оглянулся:
— Пошли отсюда скорей…
Обратно ехали еще более молчаливые. Я-то радовался, вспоминая все подробности происшествия, но виду — ни-ни!
Сидел мрачный и будто страшно злой. А Грека все прикладывал к огромной шишке на лбу пятак, который из жалости пожертвовал ему Котька.