— Подумал, что тебе понадобится помощь.
— Я справлюсь.
— Сомневаюсь, что есть много того, с чем ты не в состоянии справиться. — Черт подери, дерзости ей не занимать, подумал он. — Я просто хотел помочь.
Мария приготовила столько сэндвичей, что их хватило бы, чтобы накормить целый взвод голодных полицейских. Не зная, что еще сделать, Кольт переложил несколько штук с блюда на тарелку. Ему придется сказать это, решил он. Теперь, когда они остались наедине, у него появился шанс, однако он не знал, с чего лучше начать.
— Я хочу кое-что сказать о сегодняшнем дне.
— И?..
От нее повеяло холодом, Алтея открыла холодильник и вытащила миску с неподражаемым гуакамоле Марии.
— Мне очень жаль.
Она едва не выронила миску.
— Извини, что?
— Черт подери, мне жаль. Понятно? — Он терпеть не мог извиняться, это означало, что он совершил действительно серьезную ошибку. — Просто меня добила та пленка. Мне хотелось что-нибудь разбить, ударить кого-нибудь. И в тот момент я не нашел другого выхода, как наорать на тебя.
Он застиг ее врасплох, и потому Алтея оказалась абсолютно безоружна. Она стояла посреди кухни с миской в руках, не зная, что делать дальше.
— Хорошо.
— Я боялся, что увижу Лиз, — продолжил он, понимая, что необходимо рассказать все до конца. — И боялся, что не увижу ее. — В растерянности он схватил одну из откупоренных бутылок и жадно глотнул. — Я не привык так бояться.
Это было меньшее, что он мог сказать и сделать, что могло бы помочь ему так удачно пробить ее защиту и добраться до ее души. Тронутая и потрясенная, она поставила миску на кухонный стол и открыла упаковку чипсов.
— Я понимаю. Со мной случилось то же самое. Этого не должно было произойти, но это так. — Алтея высыпала чипсы в миску, жалея, что нет ничего, чем она еще бы могла себя сейчас занять. — Мне очень жаль, что расследование продвигается так медленно, Кольт.
— Но и не стоит на месте. И я хочу поблагодарить тебя за помощь. — Он поднял руку, а затем опустил ее. — Тея, сегодня днем я хотел сделать кое-что еще, кроме как ударить кого-нибудь. Я хотел обнять тебя. — Он заметил настороженный блеск, вспыхнувший в ее глазах, и понял, что ему стоит укротить свою прыть. — Не навалиться на тебя, Тея. Обнять тебя. Это большая разница.
— Да, это так. — Она глубоко вздохнула, успокаиваясь.
В его глазах она увидела потребность. Не желание, а потребность. Потребность в общении, в утешении, в сострадании. И она это хорошо понимала.
— Думаю, я тебя понимаю.
— Я по-прежнему хочу. — Ему дорогого стоило сделать первый шаг, такой шаг. Но он шагнул ей навстречу и раскрыл объятия.