— Я не идиотка, — сказала ему она. — Я знаю, что такое дикие животные. Я также знаю, что я здесь немного не в своей стихии…
В ответ Джерико издал циничный смешок.
— Но, — упрямо продолжила она, — я выдержу это испытание.
Пожав плечами, он повернулся и пошел дальше уверенной поступью.
— Если вы настроены так решительно, тогда пошевеливайтесь.
Едва сдержав поток возражений, Дейзи вдруг обнаружила, что уже сильно от него отстает. Тогда она, натянув поводок Ники, ускорила шаг, чтобы догнать мужчину, который в данный момент был центром ее вселенной.
«У нее когда-нибудь рот закрывается?» — спросил себя Джерико по меньшей мере в десятый раз за последние пару часов. Он предпочитал ходить по лесу в тишине. Конечно, некоторые его клиенты не могли так долго молчать, но Дейзи Саксон превзошла всех. С тех пор как они вышли из дому, она не замолкала ни на минуту.
Она говорила о лесе, о своей прежней работе, о покойном брате, о бойфренде, который не только ушел от нее к ее подруге, но и украл у нее кредитку. Эта история удивила Джерико, но он не подал виду. По его мнению, только полный идиот бросил бы такую женщину, как Дейзи Саксон. Она должна радоваться, что от него отделалась.
Когда Дейзи не рассказывала ему о себе, она расспрашивала его о его жизни. Она сказала ему, какую музыку предпочитает, и обещала испечь торт «Шоколадная гора», как только они вернутся домой.
У него звенело в ушах, но он вынужден был признать — ему доставляет удовольствие ее слушать. Она интересовалась всем, и у нее на все было свое мнение, которое она смело озвучивала.
Но больше всего его удивило то, что она за все это время ни разу не пожаловалась. Его было трудно удивить, но Дейзи Саксон это удалось. Он даже был готов изменить свое первоначальное мнение о ней, что само по себе удивительно.
Одним из его последних клиентов был банкир, который хвастался своей смелостью и выносливостью. Уже после нескольких часов похода он хныкал как ребенок, и его пришлось вести назад.
Однако Дейзи даже не намекнула на то, что ей тяжело.
Джерико знал — она устала. Ее шаги были уже не такими твердыми, и в ее бесконечном монологе возникали паузы, но она ни разу не попросила его сделать передышку. Он вынужден был признать, что восхищается ее стойкостью. Она проявила себя лучше, чем он предполагал сначала. Но в конце концов, разве это что-то меняло?
Она споткнулась, и он инстинктивно схватил ее за локоть, чтобы она не упала. От одного прикосновения к ее коже его бросило в жар, поэтому он быстро ее отпустил.
— Смотрите под ноги, черт побери, а то сломаете себе что-нибудь, и мне придется вас тащить, — произнес он резче, чем ему хотелось.