– О чем базар? – спросила Саманта одну из девушек.
– У Мантелла машину взломали.
– Прямо под окнами, прикинь, бля? – добавил брюнет со здоровенными золотыми часами на запястье.
– Сперли навигатор.
– А хули ты думал? Десять утра, бля. Полицейских, бля, до жопы. На другой стороне улицы – мистер Вонг, вот с таким, бля, окном во всю стену. И никто ничего не видел. А?! – Он возмущенно покачал головой. – Какого хера? Я с одним копом перетер, так он меня спрашивает: «Припомните, может, вы кому хвост прищемили?» А я ему: «Да что вы! Вот разве только тем трем сотням чуваков, которых я закрыл? Как, сужается круг подозреваемых?»
Все засмеялись.
– Конец света.
– Конец света, чувак, давно настал.
– Жетон тоже сперли?
– А на хера им жетон? Они что, дебилы, нами прикидываться? Мы кражу среди бела дня предотвратить не можем. Прямо, бля, в эпицентре охраны правопорядка. Та к что – нет. Жетон они не сперли. Знаешь, что Шэна сказала? Я прям охренел. Знаешь, что она сказала?
– Что?
– Я ей все рассказал, а она, такая: «А кто это сделал?»
Они помолчали, а потом начали гоготать.
– Не может быть…
– Прямо так и спросила?
– Мамой клянусь.
– Вообще больная.
– Ага.
– Вот дебилка-то, прости господи.
– Слышь, Шэна?
– Чего тебе? – раздалось из дальнего отсека.
– Ты дебилка.
– Сам козел.
Саманта повела меня по этажу. Кабинеты тут по большей части ничем не отличались от обычных офисов. Повсюду неопределенно-серые перегородки, сдвинутые в угол столы, раздолбанный ксерокс, пробковые доски с объявлениями и выкладками, шкафы с папками и магнитиками на дверцах, по стенам – семейные фотографии. Обычная обстановка. Выделялись только плакаты о насилии в семье. А еще бритый наголо солдат со здоровенной пушкой – он с трудом что-то тюкал в старом «ворде». И большая часть кузова легковой машины – крыша, пара дверей и покрышка. Все это валялось в коридоре. «Вещдоки», – пояснила Саманта. Она то и дело с кем-то здоровалась, и то и дело кто-то здоровался с ней.
– А чего тут все такие юные?
– У нас Дик Вулф[37] сотрудников подбирает.
У нее был собственный кабинет. Саманта закрыла стеклянную дверь, и гомон стих.
– У него что, правда машину прямо под окнами вскрыли?
– Тут такое не первый раз.
– С ума сойти.
– Квинс.
Она копалась в бумагах на столе. Перекладывала бланки, папки, распечатанные электронные письма и нераспечатанные конверты. На подоконнике стояли три кружки. Одна с гербом окружной прокуратуры, одна университета Фордхам и одна юрфака Нью-Йоркского университета. Та м же сидел потрепанный мишка в форме пожарного. На столе – фотография отца и еще одна: Саманта с сестрой в купальниках на пляже. Со шкафа с юридической литературой свисал на веревочке медный Гордиев узел. На экране компьютера гипнотически разгорался и снова бледнел пасторальный зеленый пейзаж.