Со вздохом разочарования Хизер захлопнула холодильник.
— A-а, отказываешься признавать, — объявила Фиделия.
— Почему? Я вполне сознаю, что имею избыточный вес.
— Я не об этом, — возразила Фиделия. — Не хочешь признавать, что испытываешь влечение к Хуану?
— Его зовут Джон.
Жан-Люк поморщился. Ни одна из них не произнесла его имя правильно.
— Он очень красивый, — прошептала Хизер. — И очень деспотичный.
— Нет, нет, chica, он совсем не такой, как твой бывший. Просто ты сейчас думаешь, что все мужчины отвратительные.
— В нем есть что-то странное, что настораживает.
Фиделия издала звук, похожий на кудахтанье.
— Тогда давай закончим гадание и посмотрим, что скажут карты.
Жан-Люк бросился в гостиную и уставился на карты на журнальном столике. Фиделия перемешала их и предложила выбрать семь карт. Открыли пока только одну — проклятую карту «Отшельника».
Конечно, он был одинок. Разве мог он ухаживать за женщиной, зная, что Луи попытается ее убить?
— Я не уверена, что он тот, за кого себя выдает, — донесся из кухни тихий голос Хизер. — Он хранит какие-то… секреты.
Она проницательная женщина. Жан-Люк склонился над журнальным столиком и перевернул следующую карту. У него оборвалось сердце.
«Любовники». Было так соблазнительно надеяться на радостное будущее и счастливый союз с любящей женщиной. Но было ли это возможно с Хизер? Если она останется в живых, простит ли его за то, что подверг ее опасности, сможет ли принять в любовники бессмертного?
Женщины вышли в коридор. Быстро схватив «Любовников», он сунул карту назад в колоду. Выбрав наугад другую, положил ее на стол лицом вниз на место прежней. Затем уселся в кресло и принял скучающее выражение лица.
— Вот и мы! — Раскачивая подолом длинной юбки, Фиделия вошла в гостиную и, плюхнувшись на диван, поставила рядом с собой сумку.
— Принести что-нибудь попить? — Хизер держала в руке стакан.
Кубики льда в стакане мелодично звякнули.
— Нет, благодарю.
Жан-Люк вцепился в подлокотник кресла, чтобы не вскочить с места. На протяжении многих сотен лет жизни правила хорошего тона требовали, чтобы мужчина вставал, когда женщина стоит. Расставаться с подобными привычками было затруднительно, но еще труднее было объяснять, откуда они у него взялись. Хизер и без того смотрела на него с подозрением.
— Почему бы нам не продолжить гадание? — Фиделия подалась вперед, поставив локти на колени.
Хизер поставила стакан на подставку рядом с картами.
— Вы не против, если я посмотрю?
— Нет, мне нечего скрывать.
Какой же он лжец.
Бросив на него подозрительный взгляд, она присела на подлокотник дивана и, взяв на колени голубую подушку, принялась наматывать на палец бахрому.