— Так много людей, что я ничего не вижу, — прошептала маленькая девочка. — Мой дом еще стоит?
— Да и выглядит хоть куда. Огня уже нет.
У нее задрожала нижняя губа.
— Я хочу к маме.
— Сейчас найдем ее. — Он повел Бетани сквозь толпу.
— Кто, как вы думаете, устроил пожар? — спросила Фиделия, шагая рядом. — Все тот же негодяй, Луи?
— Думаю, что да.
— Мне следовало остаться дома. Я бы нашпиговала ублюдка свинцом, попадись он мне на глаза. — Она похлопала свою сумку с оружием.
Бетани остановилась и потянула Жан-Люка за руку.
— Я не хочу, чтобы моим куколкам было больно.
При виде скатившейся на ее щеку слезы у Жан-Люка перехватило горло.
Он присел перед ней на корточки.
— Если у тебя что-то пропадет, я куплю тебе новое.
У девочки были такие же зеленые глаза, как у матери. Жан-Люк ощутил, как глубоко в груди его сердце ответило. Наверное, так отреагировало бы сердце любого отца. Боже, он никогда не думал, что сможет испытать нечто подобное. И это показалось ему… странным.
Жан-Люк всегда считал, что отцовство заключалось главным образом в заботе и долге. И совсем не ожидал такого сильного прилива… нежности. И теперь не был уверен, что ему это нравится. Он чувствовал себя чертовски уязвимым. Если с этой маленькой девочкой что-нибудь случится, как сможет он жить дальше?
— Все будет хорошо, — пообещал он, надеясь, что его слова прозвучали убедительно, и смахнул пальцем с щеки Бетани слезу.
— Мама!
Вырвавшись из его руки, Бетани бросилась влево. Маленький зеленый медвежонок выпал из ее кармана на дорогу.
Хизер разговаривала с шерифом. При звуке голоса дочери она повернулась и, наклонившись, раскрыла руки для объятия.
— Мамочка, мои игрушки целы? — Бетани повисла на матери.
— Все хорошо, солнышко. Огонь не добрался до твоей комнаты.
Поймав взгляд Жан-Люка, она отвела глаза.
Промелькнувшая в них боль заставила его поморщиться. Подобрав с земли упавшего медвежонка, он подошел к ним.
— Я прошу прощения.
— Почему? — В глазах Билли сверкнуло подозрение. — Вы к этому как-то причастны?
— Конечно, нет, — немедленно возразила Хизер. — Он был с нами на ярмарке.
— Он мог заплатить кому-то, чтобы устроили поджог, — пробурчал Билли. — Он что-то скрывает, я это вижу.
— Я тоже что-то скрываю прямо вот здесь, — проворчала Фиделия, прижимая к груди сумку.
— Какой ущерб причинен дому? — поинтересовался Жан-Люк, протянув Фиделии зеленого медвежонка для сохранности.
— Нам повезло. — Хизер поставила дочь на землю. — Мы лишились лишь задней части кухни. Когда я была маленькая, папа увеличил ее, сделав сзади пристройку. Она почти полностью выгорела, но главная часть дома уцелела.