Грэхем Халсей стоял в открытых дверях и улыбался:
– Видит бог, я рад вам, Джейк. Добро пожаловать, мисс… э-э…
Девушка ответила и с холодком, и с удовольствием:
– Меня зовут Марин, мистер Халсей. Я очень рада оказаться здесь. – Она огляделась. – По сравнению с Лондоном здесь чудесный воздух.
Он одобрительно кивнул:
– Мое убежище. Вот почему я его высоко ценю. – Грэхем проводил их в огромный холл, пол которого был выложен черной и белой плиткой. – Диана обсуждает кухонные дела, но миссис Мартин покажет ваши комнаты.
Комнаты. Марин вздохнула с облегчением. Джейк с иронией посмотрел на нее. Они прошествовали за пышнотелой экономкой по широкой витой лестнице, свернули в длинную сводчатую галерею, заканчивающуюся лестничным пролетом, ведущим в короткий тупичок.
Миссис Мартин остановилась возле ближайшей двери и распахнула ее:
– Ваша комната, мисс Уэйд. Надеюсь, вам здесь будет удобно. Дверь мистера Рэдли-Смита – следующая. Я пришлю кого-нибудь помочь вам распаковаться.
– Думаю, мы справимся сами, дорогая, – мягко возразил Джейк.
Пожилая женщина подавила улыбку и удалилась.
– Добро пожаловать в Куинс-Бартон, – сказал он, когда они остались одни.
Джейк подошел к двери между их комнатами и широко ее распахнул:
– Все, как я обещал. Ванная в коридоре, и, боюсь, нам придется ее делить. Но полотенца там вдвое больше этого помещения, если это вас утешит. А на двери есть задвижка.
– Спасибо. Теперь я, пожалуй, распакую вещи.
Джейк развеселился:
– Другими словами, мне пора удалиться в свою комнату. Вам не кажется, что лучше оставить дверь открытой, чтобы попрактиковаться в непринужденном общении?
– Мне нужно привести в порядок волосы.
– Тогда увидимся позже.
Оставшись одна, Марин подошла к окну и подняла лицо к теплому солнцу. Она ждала, когда исчезнет холодок неловкости, не оставлявший ее, несмотря на все заверения Джейка.
Обнаружилось, что их окна расположены на задней стороне дома. Осматриваясь, Марин увидела бассейн, сейчас безлюдный. В других обстоятельствах здесь можно было бы прекрасно провести время.
Она взглянула на плотно закрытую дверь в комнату Джейка. Это была старинная, крепкая дверь, Стены тоже толстые. Из соседней комнаты не доносилось никаких звуков, которые напоминали бы о Джейке. И все же ей казалось, что их разделяет тонкая стеклянная перегородка.
Особенно после его мимолетного прикосновения к ее губам.
«Успокойся. Подумай о чем-нибудь другом. Например, о новой работе», – уговаривала себя Марин.
Но вместо этого она вспомнила Джинни Уотсон, готовую пожертвовать самым дорогим ради своего возлюбленного. Потом ее мысли плавно перешли к Линн. Марин припомнила мечтательные глаза сестры, когда та рассуждала о том, как предан ей Майк, каким прекрасным будет их брак и каким хорошим – дом.