Показаниями Куновского, Лянгхельда и Медера установлено, что существовало прямое указание высшего командования германской армии об истреблении советских военнопленных — офицеров и рядовых, как людей «неполноценных». Так, бывший офицер военной контрразведки при лагере капитан Лянгхельд на допросе 1 сентября 1943 года показал: «Немецкое командование рассматривало русских военнопленных как рабочий скот, необходимый для выполнения различных работ. Русских военнопленных, содержавшихся в Алексеевском лагере «Дулаг-205», как и в других немецких лагерях военнопленных, кормили впроголодь лишь для того, чтобы они могли на нас работать.
Зверства, которые мы чинили над военнопленными, были направлены на истребление их как лишних людей. Кроме того, я должен сказать, что в своем поведении с русскими военнопленными мы исходили из особого отношения ко всем русским людям, существовавшего в немецкой армии. В германской армии по отношению к русским существовало убеждение, являющееся для нас законом: «Русские — неполноценный народ, варвары, у которых нет культуры. Немцы призваны установить новый порядок в России».
Это убеждение было привито нам германским правительством. Мы знали также, что русских людей много и их необходимо уничтожить как можно больше, с тем чтобы предотвратить возможность проявления какого-либо сопротивления немцам после установления нового порядка в России.
Издевательства над русскими военнопленными чинились как солдатами, так и офицерами германской армии, имевшими какое-либо отношение к военнопленным».
Этим объясняется, что в Алексеевском лагере, рассчитанном на 1200 человек, было заключено до 4000 советских военнопленных, размещенных в невероятной тесноте и в жутких антисанитарных условиях. Как показали немецкие офицеры Керперт, Куновский и Медер, советские военнопленные, находясь в «Дулаге-205», кормились впроголодь, а с начала декабря 1942 года командование 6-й германской армии в лице начальника штаба генерал-лейтенанта Шмидта совершенно прекратило снабжение лагеря продовольствием. В результате чего среди советских военнопленных возникла массовая смертность на почве голода.
С 5 декабря 1942 года смертность среди военнопленных от голода достигла 50–60 человек в день, и к моменту освобождения лагеря войсками Красной Армии погибло 3000 человек.
Бывший обер-квартирмейстер 6-й германской армии подполковник Куновский на допросе 25–26 августа 1943 года показал: «…я лично, так же как и начальник штаба 6-й германской армии генерал-лейтенант Шмидт, как и другие офицеры, относился к советским военнопленным как к людям неполноценным. Когда военнопленные, будучи измучены голодом, потеряли для нас ценность как рабочая сила, по моему мнению, ничего не мешало нам расстрелять их. Правда, военнопленные расстреляны не были, но они были уморены голодом. Цель была достигнута. Свыше 3000 человек, которые могли в связи с разгромом 6-й германской армии выйти на свободу, — нами истреблены. Я думаю, что и те немногие военнопленные, что остались живы, никогда не смогут восстановить своего здоровья и останутся калеками на всю жизнь».