(Интро)миссия (Лычев) - страница 25

Не соскучишься всё-таки с этими прибалтами! Через два часа оба решили повторить вакханалию, видимо, желая натрахаться на весь остаток армии. Благо уже пришла наша смена, и мы втроем пошли обратно в казарму. Возле памятных кустов или маленьких деревьев Алдис нежно схватил меня за попку и поволок в дебри. Их действительно хорошо натренировали сержанты: не успел я и глазом моргнуть, как оба стояли почти раздетыми. Алдис захотел пристроиться сзади, эстонец встал спереди. От наплыва приятных, но вместе с тем и болезненных ощущений я стал неистово покусывать его игрушку, на что он ругался, видимо, по-эстонски. Алдис драл меня по всем правилам боевого искусства, и очень скоро я почувствовал, что где-то внутри стало тепло и приятно. Рейно никак не мог повторить свой подвиг в виде семяизвержения, и я попросил его встать сзади. После Алдиса я не испытал почти ничего — разве что раздавались хлюпающие звуки. Алдис продолжал меня приятно удивлять. Одевшись, он подошел ко мне и жадно присосался к губам. Боже мой, как он целовался! Я совсем забыл, что сзади у меня что-то болтается. Кайф был недолгим: очень быстро латыш прокусил мне губы, причем обе сразу. Я глазами попросил его припасть к находящемуся без дела моему отростку, который я никак не мог удовлетворить руками. Алдис медленно присел, закрыл глаза и постепенно, весь дрожа, ввел в рот неведомую доселе гадость. Уже через пару секунд он отплевывался, изрыгая из себя еще и поток, видимо, латышских ругательств.

Мы кончили с Рейно почти одновременно. Без сил, так и не одевшись, я повалился на землю. Уже светало, но звезды горели достаточно ярко. Прямо над нами была Кассиопея, которая аж скривилась от созерцания нового Содома. Звезды поплыли куда-то, мое сознание затуманилось, и прибалтам пришлось приложить немало усилий, чтобы дотащить меня до казармы. В постели пахло клопами, по-прежнему подо мной бегали крысы. Я же погрузился в состояние сладкого блаженства, из которого меня смог вывести лишь противный голос Иванова, который возвестил о наступлении нового дня.

Работавшим ночью предоставили возможность спать до обеда, чем все мы дружно и воспользовались. Клопы тоже спали, крысы боялись показаться в свет. Никакая зараза не мешала отдыхать после тяжелой работы. Родина тоже могла чувствовать себя спокойно: я выполнил свой долг. Центр поставил мне за работу высшую оценку. Алдис и Рейно, наверно, тоже.

Звезды всегда были для меня загадкой. В детстве мне казалось, что они не очень далеко, и стоит только залезть на крышу самого высокого дома — их можно пощупать и даже свистнуть парочку. Когда мне в школе объяснили, что это не так, я понял, что недостижимые звезды лучше, чем те, доступные каждому ребенку, залезавшему на крышу самого высокого дома. Звезды светят всем, и от этого становятся роднее. Они сближают людей, несмотря на то, что сами находятся очень далеко. Солнце никого не сближает — оно горячее, яркое и противное. Луна, напротив, бледная, но скользкая и, как следствие, тоже противная. Звезды же просто прекрасны. И беззащитны. Любое маленькое мерзкое облачко может отнять их у нас. Ненавижу облака ночью! Они как символ чего-то нехорошего, коварного. А беззащитные и в то же время всесильные звезды всегда были для меня еще и символом добра. Только на первый взгляд их матовый блеск кажется холодным. Он греет лучше солнечного. Вернее, не греет — согревает. Когда мне плохо, я выхожу к ним и мысленно делюсь своими проблемами и сомнениями. Когда у меня прекрасное настроение, я также стараюсь поделиться с ними. Они всё видят и понимают, но молчат и продолжают свое вечное движение вокруг меня. У меня нет любимого созвездия. Любимы все. И злобный лишь на первый взгляд Дракон, и нежные Плеяды, и иногда наводящий страх Телец, и даже Южный Крест, который я никогда не видел. Не говоря уже о Кассиопее, которая слишком много обо мне знает. Утренние звезды еще более великолепны. Даже вопреки загорающемуся рассвету они продолжают источать прекрасный и нежный свет. Но злое Солнце беспощадно, оно заставляет красоту исчезнуть. Не люблю рассвет. Зато что может быть прекраснее вечерних сумерек, когда Добрый Волшебник один за другим зажигает маленькие магические фонарики! Каждый раз всматриваясь в безоблачное ночное небо, я пытаюсь отыскать там себя. Ведь все мы пришли оттуда, и все мы уйдем туда. С Земли кажется, что там страшно. Но я уверен, что там хорошо, ибо только хорошее может источать такой свет. Плохое не светит, оно только отражает, как дура Луна. Вот туда-то как раз и не хочется. А к звездам — пожалуйста, хоть сейчас. Среди людей хуже. Страшнее. Каждый из нас всеми силами пытается достичь своей, порой неведомой самому цели, сметая всё на своем пути. А звездам ничего не надо, потому что они умнее и лучше нас. И прозрачного звездного света хватит на всех.