— Боренька…
Вкрадчивый голос хозяина ледяным языком пролазил за шиворот рубахи, вызывая озноб и нервную дрожь.
— Боренька, что значит «не могу «? Ты, — шипение стало совсем тихим и потому особенно жутким, — забыл, как ты сюда попал, а? И с чего всё начиналось? Снова кораблик попилить хочешь, а?
Борис Михайлович утёр пот, заливавший лицо и промямлил нечто невнятное.
— Значит так, Борис. — Иван был снова обычен и громок. — За дом, мебель, имущество ты мне должен, со всеми скидками, ровно пять сотен. Ты идёшь по первому списку. Служебному. Ты не платишь никаких налогов. Больше того, у тебя казённый кошт. Зарплата. У тебя и твоей жены. Так?
— Так.
— Остальным гораздо тяжелее — они ещё и налоги платить обязаны… так что… Боренька, ты у меня сколько получаешь?
— Тридцать пять копеек и Света — двадцать пять.
— Итого шестьдесят. Значит, — Маляренко задумался. Сильно давить директора школы он не хотел. — С твоей семьи каждый месяц двадцать копеек. За два года погасишь весь долг. Без процентов. И всё!
Борис побледнел — на сорок копеек в месяц они едва смогли бы сводить концы с концами.
— А кому сейчас легко? Работать будешь больше, а получать меньше. Всё. Иди.
Итогом этих бесед стал настоящий денежный дождь в казну и полная остановка строительства домов в Севастополе. Новоселья канадцев переносились как минимум на два года. А строители, учителя, врачи и служивые усердно принялись готовить себе личные огороды. Вся земля, лежащая за каналом, была поделена на узкие клинья приусадебных участков, на которых по вечерам копошились десятки людей. Ставились плетни, рылись поливные арыки и разбивались грядки.
Народ затянул пояса и с ещё большим рвением принялся за работу.
На завтрак была яичница. Опять.
«Не опять, а снова…»
Маляренко сделал над собой усилие и подавил вздох. Ну любила Танюша по утрам готовить яичницу! Ну что же с этим поделаешь? Иван воткнул в полужидкий желток вилку и совсем уж было собрался отправить его в рот, как в прихожей зажужжал зуммер экстренной связи.
Иван с нескрываемым облегчением бросил вилку и выскочил из-за стола.
— Потом доем.
Женщины переглянулись и пожали плечами.
— Маляренко. Слушаю.
Наушники с микрофоном, которые Иван нацепил на себя, когда-то давно принадлежали командиру одного из «Боингов «. Дежурный Горлового форта прокашлялся и сообщил, что на горизонте показалась лодка. По первому взгляду — «Беда «.
«Рановато, что-то…»
Возвращение Олега и Виталика ожидалось дня через три-четыре минимум.
— Тревога. Общий сбор.
Маляренко содрал с головы гарнитуру и побежал собираться. За окном визгливо заорали автомобильные сигналы и тревожные возгласы жителей посёлка.