А из тюремной они не смогли спасти никого. Он, Таип, нашёл там лишь замученных до смерти друзей и полуживого безъязыкого раба по имени Ахмед, которого неверные продержали без солнца четыре года.
Промаявшись всю осень и зиму по самым дальним пещерам, группа Таипа, отощав до скелетообразного состояния, решила уходить из этих негостеприимных мест на юг. На Родину. В благословенную Турцию. Даже оба курда, что примкнули к ним после побега, не возражали против этого.
Весь вопрос заключался в том, как это сделать.
Посмотрев на своих людей, Таип чётко осознал — пешком, по горам, они не дойдут. О том, где они и КОГДА в Новограде знали все. Даже рабы. Неплохо зная географию, вожак прикинул, что до «дома» им идти километров пятьсот. Может быть — тысячу. Ни Таип, ни Дениз, никто из его людей не надеялись найти там соотечественников или, хотя бы, единоверцев, но… хотя бы умереть на родной земле…
Это уже не мало.
И тогда у Таипа Озбека родился гениальный по простоте план.
«Чтобы что-нибудь хорошо спрятать — надо это что-то положить на самое видное место!»
Группа из девяти мужчин и четырёх женщин прекратила скрываться и, почти открыто, пошла к Новограду. Решение было очевидным — ближайщая к городу необитаемая пещера. Вот так. Патрули русских удавалось обходить стороной, и ещё здорово выручали встреченные по пути огороды. Брали немного, чтобы никто ничего не заподозрил. Да и брать то было особо нечего. Весна. Зимний урожай ещё не созрел, и есть приходилось что попало. Охотились на мелких птиц и выкапывали корешки.
Они шли месяц.
Они дошли.
Ближайшей к городу необитаемой «пещерой» оказался заброшенный склад у пришедшего в запустение порта. До городских ворот отсюда было всего два километра.
— Ахмед! Заткни ему рот!
В принципе, этот портовый рабочий им уже был не нужен. Он уже всё рассказал. Сам. Его почти не пришлось бить.
«Слизняк»
Рыбацкий баркас должен вернуться к вечеру. Не позже. И тогда…
— Мехмед, бочки с водой…
— Готовы.
— Хорошо. Ахмед…
Немой понятливо кивнул, сел русскому на спину и прижал его лицо к песчаному полу. Неверный забился, потом задёргался, а потом и вовсе — затих. Мужчины вокруг одобрительно закивали.
«Молодец, Ахмед. Главное — всё тихо»
Ни одна из женщин не проснулась.
Вечером у них будет лодка. Парусная. Вода и еда. И они уйдут. Домой. В Турцию.
Таип с нежностью посмотрел на свою жену. Он никому не сказал, даже ей, что лично он, Таип Озбек, ни капли не верит в то, что им удастся дойти.
Но всё равно. Так лучше, чем сдохнуть в выгребной яме.
— Шеф, шеф…
Проснулся Иван оттого что кто-то осторожно тряс его за плечо. Маляренко продрал один глаз — над ним стоял Франц.