Турок уловил мимолётный взгляд хозяина и незаметно хлопнул ладонью по рукояти мачете. Иван помотал головой.
«Нет. Это на мне… нельзя его впутывать»
В животе разливался холод. Страшный. Жуткий. Ледяной.
«Он УБОГИЙ. Он у Бога. Это грех. Мой. Только мой»
Горло саднило и скрипело.
— Ахмед. Там меня подожди.
Искалеченная рука показала на выход из пещеры. Турок с нескрываемым облегчением выдохнул и исчез.
— Русск? — Мужик перестал раскачиваться и пускать слюни. — Атилла я. Приятства тебе! Мадьяр. Еда. На.
«Мамочка, прости»
Ахмеду было не по себе. Он не был совсем уж сильно верующим человеком, но всегда, хотя бы раз в день совершал намаз. Он плохо помнил Коран, которым в детстве его пичкал дед, но одно он знал точно. Таких людей, как этот… этот… ненормальный — трогать нельзя. Когда хозяин посмотрел на него в пещере, Ахмед сразу положил руку на нож, в душе горячо молясь о том, чтобы его миновала такая судьба.
Хозяин всё понял и отпустил его.
«О, Аллах! Благодарю тебя!»
— Ахмед. Ах-мед! Ау! Иди там… собери всё.
Хозяин, выползший из пещеры, был чернее тучи. Он сидел прямо на каменистой земле, на солнцепёке и дрожал. От холода. Тремя оставшимися пальцами правой руки судорожно сжав тот деревянный крестик, что, на глазах Ахмеда, повесил ему на шею палач из тюремной пещеры Новограда.
— Ы.
Турок подошёл, погладил хозяина по голове и ушёл за оружием.
Иван и Ахмед вернулись вечером. Молчаливые и подавленные. Все вопросы Иван игнорировал, а Ахмед и так был немым.
— Завтра утром Ахмед отведёт вас… за наваром. Настя. Ты сегодня в кубрике переночуешь, — на капитана было страшно смотреть. — Мне сегодня каюта понадобится. Ладно?
«Да, Фархад Викторович, нам всё. Всё, всё, всё аукнется. Ты прав… а я — нет»
Взгляд зацепился за письменный стол. На нём лежала кипа бумаг — всё свободное время Настя посвящала переписыванию учебников Бориса. Отдельной стопочкой лежали…
«Отче наш…»
Иван подержал листок с молитвой перед светильником. Строки и буквы сначала влезли в мозг. Потом в сердце. А потом они там взорвались.
Иван Андреевич Маляренко проморгался, встряхнулся и, встав на колени, стал старательно читать молитву.
Следующим вечером на «Мечту» вернулась неимоверно довольная трофеями команда грузчиков. Три автомата неизвестной конструкции, пулемёт и совершенно роскошная винтовка. С прикладом из тёмно-красного дерева, с серебряной насечкой, гравировкой и мощнейшей оптикой. Маляренко равнодушно выслушал восторги по поводу оружия, найденного домика на колёсах и посмотрел сквозь прицел на берег.
«Да. Вот из этой то бандуры он и стрелял»