Коллизия разрешилась к полному удовольствию всех занятых в ней персон. Совершенно, как принято в текстах эпохи романтизма. Зло более–менее наказано, благодетель торжествует. Здесь бы самое время поставить точку, попутно оговорив, кто на ком женился и насколько счастливым было дальнейшее совместное проживание.
Только вот несносный полковник Ляхов, по своему обыкновению, опошлил чистоту жанра. Не только не смущаясь античной простотой своего облика, а старательно ее утрируя, он встал, выдвинулся на середину комнаты, великолепным жестом бросил через плечо край импровизированной тоги.
— …Позвольте доложить, господин генерал, перед тем как мы будем предъявлены его высочеству, что вся прилегающая за рубежом времени территория нами подробнейшим образом исследована, признана подходящей для внедрения и освоения, а также заложены основы для сотрудничества с местными жителями. А поскольку, как я понял, война на западных пределах державы все–таки разгорается, свободное от неприятеля операционное направление открыто…
Чекменев в очередной раз ощутил себя шокированным. Вчера вечером — сообщением о невозможной, несвоевременной, трагической, по большому счету, гибели Фарида. Сейчас — словами Ляхова. За которыми крылось куда как больше, чем в их буквальном звучании.
— Спасибо, Вадим Петрович, это я непременно учту. Только… Откуда вы про войну–то знали?
— Так, — не стал скромничать Ляхов. — Исключительно путем размышлений. Разве чем–нибудь другим ваши труды могли закончиться?