Передние ряды всадников падали, через коней перелетали следующие. Расстояние между атакующими и обозом стремительно сокращалось. Баклагин, стреляя из нагана по всадникам, хрипло, на пределе возможного прокричал:
— Телеги вали!
Но было поздно. Кавалеристы уже влетели в обоз и рубили сплеча, лихорадочно и напряженно дыша. Из ноздрей лошадей валил густой пар, застилал глаза оборонявшихся. Баклагин, пытаясь перевернуть телегу, на мгновение отвлекся, и в ту же секунду налетевший конный жутким, с потягом, ударом раскроил ему череп. Обливаясь кровью, Баклагин схватился за голову и упал. Приподнятая им телега грохнулась на колеса и накрыла уже бездыханное тело.
Через минуту все было кончено. Подбежавший Татарцев приказал собрать тела погибших и метавшихся по берегу лошадей. Подсчитав потери, приуныл. Поистине, это была Пиррова победа[60]: в атаке погибло тридцать два человека. Их уложили на две телеги, собранных лошадей привязали одна за одной и отправились в обратный путь.
Трофеи, доставленные Татарцевым, были богаты: триста восемьдесят трехлинеек, несколько десятков ящиков патронов к ним, консервы, теплые полушубки и валенки…
— Ну что, выступаем, ваше превосходительство? — спросил Мизинова Брындин.
— Погодите немного, капитан, — ответил генерал. — Надо дождаться Маджугу.
… Арсений гнал коня густой тайгой. Передав приказ Мизинова Яблонскому и памятуя о том, что предстоит выступление, он тут же понесся обратно. Игольчатые ветки остро хлестали лицо, морозный воздух проникал сквозь распахнутые полы барчатки, но Маджуга не обращал внимания и гнал коня, как заполошный. Оставалось версты две, когда Арсений заметил впереди стоявшую на тропинке лошадь. Подскакав ближе, он увидел, что возле лошади ничком лежит человек, одетый в поношенную офицерскую шинель с погонами капитана. На голову низко натянута папаха.
Маджуга соскочил с коня и наклонился над лежавшим.
— Ваше высокоблагородие, очнитесь! Живы, нет? — он слегка потормошил офицера за плечо. Лежавший слабо простонал. Арсений перекрестился и осторожно перевернул его на спину, задрал повыше папаху. Незнакомец зарос густой черной бородой, на ней поблескивали кусочки льдистого инея. Маджуга потер его щеки перчаткой, и офицер слегка приоткрыл глаза.
— Помогите, — вновь простонал он.
— Да это завсегда пожалуйста, — заговорил Маджуга. — Считайте, что вы в безопасности. Только кто вы, ваше высокоблагородие?
— Капитан Воротников, — едва выговорил офицер. — Из армии генерала Молчанова… Взят в плен под Волочаевкой… Бежал… Хотел найти своих… Заплутал… Промерз… Вы офицер?.. Свой?..