Парень ответил не сразу — только когда Леон пригрозил раздробить ему череп.
— В кладовой у трапа.
— Покажи! — приказал Леон, толкая его вниз. — И берегись! Может быть, жизнь стоит больше, чем гордость!
Мадлен и Ги целую вечность молча ждали, держась в тени. В круге света от висевшего впереди фонаря бился мотылек, взлетая и падая, трепеща атласными крылышками. У себя под ногами Мадлен слышала шипение и ворчание реки, с нарастающей скоростью устремляющейся к морю. Все остальное застыло в неподвижности. На набережной не было ни одной живой души, а пленные внизу, очевидно, уснули. Женщина молилась про себя о том, чтобы Леон нашел Люка, и они не зря рисковали жизнями.
Когда на трапе показалась первая темная фигура, у Мадлен перехватило дыхание.
— Люк? — окликнула она.
— Нет, — ответил неизвестный и, прежде чем Мадлен успела отреагировать, добавил: — Он идет сразу за мной.
Незнакомый офицер-шуан отступил в сторону, и она увидела Люка. Не помня себя от счастья, Мадлен бросилась в его объятия.
— О, Мади, — прошептал он, прижимая к себе жену. — Ты не должна была подвергать себя такой опасности…
Краем глаза она увидела, что с Леоном вышел еще один офицер, но усатый республиканец не показывался. Мадлен решила, что его заперли вместо Люка.
— Потом будете обниматься, — проворчал Леон. — Сейчас нам лучше исчезнуть, пока не обнаружили пропажу…
Люк помедлил.
— А как же пленные в трюме? Вы не собираетесь освобождать их?
— Ни в коем случае! — раздраженно ответил Леон. — Тогда уж точно поднимется тревога. Мы пришли только за тобой. — Он глянул на двух офицеров. — Этим просто повезло, что вы оказались вместе, больше я ни во что впутываться не желаю.
Люк все еще колебался, но Мадлен потянула его за руку.
— По всей видимости, их помилуют, — сказала она. — Пойдем, Люк, пожалуйста…
Тогда он с явной неохотой последовал за ней. Когда они вышли на корму, оба Лемуа уже присоединились к ждавшему в ялике Тьери и туда же спускался один из освобожденных офицеров. Всего их оказалось семеро в рассчитанной на троих скорлупке, но выбирать не приходилось…
И тут из-за туч выглянула луна, проложив серебристую дорожку по чернильной воде.
Мадлен увидела, как стремительно несется река и пляшет ялик, натягивая веревку. Люк жестом велел ей спускаться первой, и Мадлен улыбнулась ему.
Однако в то же мгновение улыбка исчезла с ее лица — в бледном свете луны оно превратилось в маску ужаса. К ним, пошатываясь, приближался сержант. Чернильного цвета кровь стекала по его оскаленному лицу. Она увидела, как поднимается мушкет, и поняла, что есть только одно средство спасти мужа. Вцепившись в него, она изо всех сил подалась назад, и оба полетели в холодную, темную реку.