Крестоносец. За Гроб Господень (Догерти) - страница 65

— Но кто же это мог быть? — спросил Альберик. — Все «Бедные братья» готовились к штурму Падающей башни.

— Должно быть, это был кто-то из «Армии Господа», — настаивала Элеонора. — То же самое случилось и в Константинополе.

— Это — федаины, — пояснил Теодор. — Неужели их убийцы скрываются среди нас? Глупо гадать, не зная фактов, но по крайней мере мы убедились в важности карты Анстриты. Господин Гуго, она в сохранности?

— А? Ах да, в сохранности, — рассеянно ответил Гуго. — Вы же все ее видели. Но давайте пока обсудим последние новости.

Чем они и занялись. Фаланга Боэмунда должна была выступить сразу же на следующее утро. Граф Раймунд хотел, чтобы «Бедные братья» двинулись следом, став связующим звеном между авангардом и остальной армией. Никто не возражал, ибо все были рады тому, что, по словам Гуго, «началось настоящее паломничество».

На всю жизнь запомнилось Элеоноре утро их отбытия. «Бедные братья» выступили из Никеи незадолго до того, как из-за горизонта должно было появиться солнце, озаряя бледно-голубое небо кроваво-красным отблеском. Это была подходящая декорация к началу того, что позже оказалось временем гнева, неистовства и ужасов. Однако, как записала Элеонора в своей летописи, все прошло довольно буднично. Она сидела, примостившись на краю одной из повозок рядом с Имогеной, а тем временем колонна Боэмунда медленно двигалась по старой римской дороге к долинам и пыльным плато, за которыми лежала Антиохия. Они проезжали по древним каменным мостам через реки и ручьи, а на их пути то тут, то там попадались приходящие в упадок византийские сторожевые башни. По обе стороны дороги тянулись дикие луга с живучими летними цветами; иногда среди них виднелись красновато-желтые полоски возделанной земли и одинокие хутора, обычно построенные возле развалин усадьбы. Этот безрадостный пейзаж время от времени оживляли рощицы сикомор, каменных дубов, ив и кипарисов. Они проезжали также мимо одиноких селений с тихими виноградниками и винодельнями, крытыми колодцами и дорогами, по которым разгуливали козы. Утренний воздух дрожал от стука и грохота повозок, позвякивания упряжи, лязга оружия и криков медленно бредущих воинов. Клубилась пыль, оседая на черных рясах монахов. На металлических наконечниках копий и дротиков играло солнце. Играли и дрались друг с другом дети. Кто-то распевал гимны. Вот группа вельмож в роскошных мантиях выехала из колонны в сопровождении слуг, облаченных в зеленые и коричневые одежды. Сидя у них на запястьях или на специальных жердочках, размахивали крыльями и звенели колокольчиками ястребы. Закатав гетры, молодые люди заходили в ручьи и пытались поймать рыбу удочкой или сетью. Элеонора подумала, что их поход больше похож на пикник, а не на военный марш. Прискакали разведчики: они заметили турецкий патруль, однако ничего существенного в тот день не произошло.