Там они и копали.
А Пер занимался своим делом. Он подтащил трехногий гриль к самому краю каменоломни и жег старые бумаги и сухие прошлогодние листья. Дело шло споро, хотя рука все еще была в повязке.
Листья он сгреб в саду, а бумаги были отцовские. Это были контракты, которые Томас Фалль забрал в квартире Джерри в Кристианстаде. Почему он их не уничтожил — непонятно. Полиция нашла их при обыске в квартире Фалля, скопировала все адреса и телефонные номера и передала Перу. Пер оказался теперь единственным наследником Джерри.
Он стоял у пылающего гриля и, перед тем как бросить их в огонь, просматривал эти контракты. В последний раз.
Господи, сколько выдуманных имен…
Даниела, Синди, Савана, Амбер, Джинна, Виолетта, Крисси, Мэриленд, Тамми…
Длинные ряды кличек… Но рядом с этими призрачными именами были и настоящие. В конце каждого контракта указано, что нижеподписавшийся соглашается участвовать в съемках совершенно добровольно. Подпись, адрес и расшифровка подписи — настоящее имя и фамилия. Он кидал бумаги в пламя, почти не глядя, как вдруг ему на глаза попалось имя. Регина.
Оказалось, настоящее имя Регины Мария Светотень. Имя самое обычное, таких тысячи, адрес наверняка старый, но в контракте указан ее персональный номер. Найти наверняка не составит труда…
— О чем ты думаешь, папа?
Он обернулся. Нилла сидела на каменной веранде в кресле-каталке.
— Угадай.
— Не могу… в голове пусто.
— Пусто потому, что и у меня пусто, — улыбнулся Пер. — Ни о чем я не думаю.
В таком же кресле-каталке рядом с Ниллой сидел Герлоф. Их разделяло ни много ни мало семьдесят лет, но им, похоже, было хорошо вместе. А Нилла скоро встанет на ноги.
Он сказал Йесперу и Нилле, что их деда больше нет, но на похороны на прошлой неделе они не пошли. Пер был единственным представителем семьи Мернер.
Гроб украсили цветами, но в церкви почти никого не было. Пара незнакомых кузенов Джерри, священник, сторож и женщина в черном лет шестидесяти пяти. Она сидела в своем углу, и как только церемония закончилась, быстро ушла. Пер заметил, что она вписала свое имя в книгу посетителей. Когда гроб выносили, он быстро открыл книгу и посмотрел.
Сюзанн Фалль.
Мать Томаса Фалля пришла попрощаться с Джерри…
Если Джерри и был отцом Томаса Фалля, то он об этом не знал. Сюзанн ему ничего не сказала. А сыну рассказала все. Так что Томас вырос в тени своего небезызвестного отца, но, в отличие от Пера, решил продолжить его дело — не открывая секрета, что он его сын. Он заплатил своему спившемуся учителю фотографии Гансу Бремеру и под его именем нанялся на работу к Джерри. И в том кошмарном, лишенном человеческих чувств мире, который создал отец, он чувствовал себя как рыба в воде.