Она зашла за камень. Здесь ветра не было, и Вендела прилегла на землю. Холодная земля оказалась сравнительно сухой, и она прикрыла глаза. От огромного валуна исходило странное чувство покоя, возможно потому, что он был таким большим и тяжелым.
Внезапно все стихло. Ветки можжевельника, только что покачивавшиеся под свежим морским ветром, замерли, словно по команде. Вендела медленно открыла глаза. Ей показалось, что выцветшая, как на старой фотографии, прошлогодняя трава тоже внезапно замерла. И она знала — если сейчас посмотреть на часы, стрелки наверняка тоже неподвижны.
Королевство эльфов.
Внезапно ей послышалось шуршание за кустами, похожее на чьи-то очень легкие шаги. Она приподнялась, но ничего не увидела.
И все равно она не сомневалась — из-за кустов кто-то на нее смотрит.
Ее ветро- и влагозащитный тренировочный костюм все же слегка намок, и Венделу начала бить дрожь. Душевного подъема как не бывало, ее охватила внезапная тревога. Она решила подойти к кустам и посмотреть, что там, но ноги словно вросли в землю.
Они ко мне подкрадываются, подумала Вендела. Эльфы… или тролли?
Она так и не решилась сделать несколько шагов вперед и убедиться, что там никого нет. Ноги сами понесли ее — она обошла камень и встала по другую сторону.
Все стихло. Никакого шуршания.
Но по эту сторону камня дул ветер. Вендела глубоко вздохнула. Она вдруг совершенно окоченела. Пора бежать домой, но оставалось еще одно. Она порылась в кармане, нашла новенькую десятикроновую монету и положила в углубление в камне.
Вендела прекрасно понимала, что ее затея сопряжена с риском. Она знала это лучше, чем кто-либо другой, но ей нужна была помощь.
Она попросит только об одном — и ни о чем больше.
Пусть Алоизиус сохранит зрение, подумала она. Пусть он еще хоть пару лет побудет здоровым… Это все, о чем я хочу попросить.
Она положила монету и попятилась.
Когда Вендела через просвет в кустах вышла в степь, она ощутила странный толчок и поняла, что время опять двинулось в путь. Ее часы тикали. Наступал вечер. Солнце на западе побагровело и опустилось к горизонту. Весенние лужи, все как одна, горели красным закатным светом.
— Пелле? — сонным голосом сказал Джерри. — Пелле?
Он уснул, как только они после короткого допроса отъехали от полицейского управления в Векшё. Бормотал что-то нечленораздельное, но когда они въехали в по-вечернему пустой Кальмар, Джерри неожиданно проснулся. Пер остановил машину у больницы.
— Пелле?
— Все нормально, Джерри. Мы в Кальмаре.
Он открыл дверь и с удовольствием вдохнул ночной воздух — легкие все еще горели. Он прокашлялся.