Подоспела Летти, встревоженная, запыхавшаяся:
— Что случилось?
Но бабушка Стивена уже снова прилипла к окну. На дочь она даже не обернулась.
— Чай готов? — спросила она.
В съехавшем на одно плечо анораке, в мокрой от дождя и пота футболке Стивен спускался с пустоши. Тропа, протоптанная среди вереска не одним поколением, превратилась в вязкую грязь. Он остановился, держа лопату на другом плече, точно ружье, и взглянул вниз, на освещенную фонарями деревню. Стивен ощутил себя не то ангелом, не то чужестранцем, с высоты оглядывающим темные дома, в которых живут ничем не связанные с ним крошечные человечки. Увидев троицу в капюшонах, скачущую по мокрой брусчатке, он инстинктивно присел.
Лопату он спрятал за камнем возле скользких ступенек в ограде. Хоть и ржавая, а все-таки могут украсть. И домой нести нельзя: начнут задавать вопросы, на которые нечего или невозможно ответить.
Стивен прошел по узкому проулку мимо дома. Дрожа от холода, стянул кроссовки, чтобы ополоснуть их под краном в саду. Когда-то они были белыми с голубыми полосками. Мама с ума сойдет, если увидит, что с ними стало. Стивен оттирал их, пока не отлипли комья глины и кроссовки не стали просто грязными, потом как следует встряхнул. Грязные брызги усеяли стену, но тут же смылись дождем. Серые школьные носки набухли, стали тяжелыми, Стивен сдернул их с неестественно белых от холода ног.
— Ты весь мокрый. — Мать Стивена выглядывала из двери черного хода, лицо ее было усталым, темно-голубые глаза тусклыми и безрадостными, как северное море. На светлые волосы, собранные в маленький деловитый хвостик, уже упали дождевые капли. Она быстро спрятала голову под крышу, чтобы не промокнуть еще сильней.
— По дороге застало.
— Где ты был?
— У Льюиса.
Это была почти правда. Сразу после школы Стивен действительно заходил к Льюису.
— И чем вы занимались?
— Да так, ничем. Как обычно.
Из кухни донесся бабушкин голос:
— После школы надо сразу домой!
Мать оглядела промокшего Стивена:
— Эти кроссовки еще на Рождество были новыми.
— Мам, ну прости. — Стивен изобразил раскаяние, часто это срабатывало.
— Чай готов, — сдалась она.
Стивен старался есть побыстрее и побольше, насколько приличия позволяли. Летти курила возле раковины, стряхивая пепел в водосток. Раньше, пока они не переехали к бабушке, мать всегда ужинала с ним и Дэйви. Ела. Разговаривала. А теперь губы у нее вечно поджаты — даже когда она курит.
Дэйви слизал с жареной картошки кетчуп и аккуратно разложил ломтики по краям тарелки.
Бабушка у себя на тарелке крошила рыбу, внимательно изучая каждый кусочек, прежде чем отправить его в рот.