И Эйвери не без сожаления пришел к следующему выводу: он должен бежать из тюрьмы.
И как можно скорее.
Кого другого такая срочность лишила бы осмотрительности и толкнула на опрометчивые поступки.
Эйвери она превратила в супермена.
Он очнулся от спячки свежим и уверенным в себе. Все чувства обострились.
Он осознал, что умен, притом не пользовался этим даром уже долгое время. Письма С.Л., конечно, тревожили его дремлющий рассудок, но теперь, проснувшись окончательно, Эйвери чувствовал, как все нейроны заработали, точно моторы, а интеллект заструился по жилам, подобно бренди в холодную ночь.
Отныне каждый день предоставлял возможность, и упускать ее было нельзя. Он понимал, что необходима осторожность, однако и некое нестандартное решение. Атака осуществлялась сразу по двум фронтам, и этот мозговой штурм возвращал Эйвери к жизни.
Эйвери стал воспринимать происходящее как нескончаемый поток информации, проходящий через его мозг. Все данные оценивались, каталогизировались и сохранялись до лучших времен.
Он всегда знал, что Райан Финлей — безмозглый ублюдок, но сейчас его спокойные бледные глаза отметили тот факт, что Финлей — ублюдок, у которого на поясе небрежно болтается связка ключей.
Ключи болтались на ремне, предполагалось, что для пущей безопасности их скрывает черный кожаный чехол, прикрепленный к тому же ремню. Тюремная администрация знала, что один только вид ключей может воздействовать на сознание заключенного сильнее, чем любые законы морали и нравственности. За несколько часов преступникам удавалось создать копию ключа из картонной обложки или пакета из-под овсянки. Для одного раза такой ключ вполне годился. Именно поэтому ключи предполагалось прятать от посторонних глаз.
Но открывать дверь, убирать ключ в чехол и тут же доставать его снова у следующей двери — вся эта морока не располагала к соблюдению правил. Потому Финлей их и не соблюдал. Эйвери подозревал, что Финлей ставит себя выше закона, так же, как и он, — только в своей мелкой тупоумной манере. Для Финлея пренебрегать законами означало испытывать судьбу посредством ключей. Для Эйвери — душить беззащитных детей.
Все относительно.
Эйвери заметил, что ключи даже не болтаются на мощном бедре Финлея. Тюремщик отцеплял связку от ремня, крутил ее в пальцах, позвякивал, совершая променад по гулким коридорам. Поскольку ловкостью и координацией Финлей не отличался, периодически он ронял ключи на пол и затем с кряхтеньем и оханьем поднимал. Выпрямившись, он несколько секунд потерянно моргал, точно усилие, потребное для того, чтобы наклониться и разогнуться, полностью лишало его ориентации в пространстве.