– Новый стандарт? Интересно знать, какой на этот раз.
– Судя по всему, – сказал Мервуев, – только лишь валютный.
– Погодите, – Маннергейм прикусил губу и проговорил: – Это чревато ломкой сложившейся мировой финансовой системы. Это маловероятно, Вадим Вавилович, это даже фантастично.
– Ой, ли? – Мервуев пожал плечами. – Нонешняя система, вспомните-ка, Карл Густавыч, до четырнадцатого года тоже показалась бы фантастичной. Или я не прав?
– Да. Тут вы правы, – вынужденно согласился Маннергейм. – Я вижу, вы меня подводите к мысли о новой Мировой?
– Совершенно верно.
– Карл, – обратился Кутепов, – не мы ли с тобою лет шесть тому уже тогда не сомневались в её неизбежности?
– Видишь ли, – Маннергейм встретил взгляд Верховного, – до сих мы как-то её избегали. Вот я и уверовал, что всё ещё может обойтись. А теперь… а теперь я понимаю, что новая война всё-таки необратима. Уж очень много факторов накопилось за последние… почти два десятилетия.
Правитель Финляндии задумался. В свете всего прозвучавшего на сегодняшним совете, Россия сама по себе является фактором, играющим на неизбежность новой Мировой Войны. Плюс к этому намертво завязанный узел германского вопроса, плюс к этому непомерно раздутые Парижем и Лондоном амбиции Варшавы, плюс к этому колониальные амбиции Муссолини и идущая в Испании война. И это только в Европе. А ведь есть ещё и интересы Японской Империи, в которой, кстати, тоже тлеет кризис перепроизводства, с коим она худо-бедно справляется, воюя с Китаем. Новая Мировая позволит странам Антанты и союзной Японии (если она решится вступить в войну) "расхлебать" последствия Великой Депрессии путём частичной или даже тотальной перестройки экономики на военные рельсы. И ведь процесс этот, по многим признакам, уже запущен.
– Война, значит, – Маннергейм потёр начавшие ныть виски.
– Война, – сцепив губы, подтвердил Кутепов.
– Уже ль валютный стандарт того стоит? – вдруг спросил Лопухов.
– Ещё как стоит, Евгений Прохорович, – сразу же ответил Мервуев. – В нём-то всё и дело. Вы только представьте, сколько можно печатать пустых денег без привязки к драгметаллам.
– Наверное, невозбранно.
– То-то и оно. А вот какие валюты станут резервными, будет видно по результатам войны. Это, конечно, если допустить мысль о нашем поражении.
– Ну, уж о поражении думать – последнее дело! – ободряюще улыбнулся Кутепов.
Его улыбку подхватили все. Кроме Каппеля, сказавшего:
– Не знаю, как вам, господа, а мне от всего этого на душе гадко.
– Не вам одному, Владимир Оскарович, – тихо и грустно сказал Деникин. – Но ничего не поделаешь.