Генерал разлил по рюмкам коньяк и сказал:
– Лично я очень люблю поэзию отставного штабс-капитана Гумилёва. В Харбине недавно его новый томик приобрёл.
____________________
(1) во время военной реформы 1924 г. обер-офицеры стали назваться младшими офицерами, а унтер-офицеры – подъофицерами. Однако термин "подъофицер" не прижился. Унтер-офицеры так и остались.
(2) в 1924 г. воинские чины были выделены в отдельный табель о рангах, в связи с чем прежняя привязка звёздочек на погонах утратила значение. Поэтому генерал-майор на погонах стал обозначаться одной звёздочкой вместо двух прежних.
(3) штоф – 1,23 литра. Единица объёма жидкости, распространённая до введения метрической системы в 1922 г.
(4) станица Софиевская – [г. Талгар Алма-Атинской обл.]
(5) г. Верный – [г. Алматы.]
(6) манза – так в Юго-Восточной Азии и на Дальнем востоке называют помесь китайцев с некитайцами.
____________________
* * *
ВСЮР(1). 13 января 1920 г.
Подпоручик Григорий Александрович Авестьянов, неполных двадцати лет отроду, сидел на дровнях(2), жадно хлебая кипяток из кружки. Дровни были крепкими, ладно сделанными, за них крестьянам было плачено захваченными в красном эшелоне мукой и керосином. В отличие от Екатиринославской губернии и Таврии, здесь, на севере Харьковщины, деникинским деньгам мужики доверяли мало, предпочитая натуральную мену. Бездымный костёр развели подальше в лесу, солдаты набросали в котёл снега. Теперь все отогревались кипятком. Рядом с подпоручиком хлебал свою порцию фельдфебель Рымчук, кряхтел от удовольствия да что-то ворчал себе под нос. Имеется у него такая привычка, задумается, бывало, и кроет кого-то по матери. Рымчук из киевских крестьян, лет ему далеко за сорок, по хватке и по нутру – настоящий унтер из старой армии, хоть и не был при царе даже ефрейтором.
"Чайку бы…", подумалось подпоручику. Чаю хотелось до неприличия, да взять его негде.
Пристрастие к чаю Авестьянов имел давнишнее, ещё с полуголодной юности будучи учащимся Нижегородского реального училища 2-го разряда, куда поступил аккурат в месяц начала Великой Войны. Ровесник века, он был поздним сыном и младшим ребёнком в семье отставного унтер-офицера, вернувшегося на Нижегородщину в родное село Великие Печорки после тридцатилетней службы. Детство Григория ничем не отличалось от судьбы миллионов его сверстников, окончил земскую школу, получив высокие отметки в аттестат, и подался в столицу губернии, где и проучился до июня 1917-го. Год выдался сложный для жизни. Да что там жизни, для выживания страны! Шла война, по империи прокатилась череда бурных перемен, которые молодой Гриша, воспитанный отцом в традициях почитания и любви к Отчизне, так и не смог принять сердцем.