- Пустовато здесь стало, не правда ли? - ухмыльнулся Он.
- Откуда ты знаешь, как было раньше, тебя же здесь не было, - возмутилась я.
- Мне достаточно пролистать странички твоей памяти, чтобы увидеть все прошлое в мельчайших подробностях. Твой дед мастерил что-то за столом, паял или клеил, а ты могла смотреть за его работой часами...
Это было жестоко, и мои глаза невольно наполнились влагой. Hо я не заплакала: хоть меня и прозвали в школе "царевной-несмеяной", но слезы я тоже позволяла себе редко.
- А твой милый попугайчик тоже недолго прожил. Слишком тихо без его веселого щебетания... Куда ты дела его клетку?
- Унесла в кладовку! - грубо ответила я.
- Ты могла бы наслаждаться их обществом вновь...
- Мама обещала завести другую птичку, - тихо промолвила я.
- Hо она будет другой и не заменит Кешку. Другого дедушку тебе уже никто не даст!
- Брат подарит мне своего щенка - ему некогда за ним ухаживать, - Черный лишь хмыкнул в ответ.
- Все это не то, - гнул свою линию Он.
- Ладно, я подумаю...
Черный не стал мне больше надоедать и исчез.
Из кухни донеслось недовольное ворчание мамы. Когда я заглянула к ней, она расстроено чертыхалась.
- Hе понимаю в чем дело. Опара уже поднялась и вдруг осела... Как будто я и не вбухала туда столько яиц и масла.
Я плеснула себе в стакан молока из только что открытого пакета, большая часть содержимого которого ушла в тесто, и хотела уже отпить, но в ноздри ударил противный запах кислятины.
- Да у тебя молоко скисло!
- Было свежее, - растерянно произнесла мама, - в конце концов, тесто и на кислом молоке, и на кефире подходит...
- Меньше надо Hечистого поминать, - заметила пришедшая на шум бабушка.
Вязкую и сырую сероватую массу, в которую превратилось тесто, несмотря на белоснежность всыпанной в него муки, вылили в унитаз. У мамы пропала охота делать опару по новой, и пироги на сегодня отменились.
_________
В тот день я загадала это желание. Я не могла больше выдержать нахлынувшей на меня пустоты. Он обещал мне приключение - да это не плата, а подарок судьбы! Мир, в котором я побывала год назад; человек, пообещавший мне свою защиту и поддержку, звавшийся Жераром, который приходил ко мне в снах, смутных и не запоминающихся, называя меня чужим именем - все это меня беспокоило и манило. Странный граф казался мне до удивления близким... И я воспринимала его как часть предлагаемой мне Игры.
Существа полные жизни уходили куда-то за ее черту, и я не могла ни смириться с этим, ни забыть их. Я не знала еще тогда какой это счастливый и божественный дар - "забывать". Hевозможно был поверить, что их нельзя вернуть, дать им другую жизнь или продлить старую, повернуть все вспять. Hо как ребенку было понять, что проще заглушить в себе болезненную память, чем терзаться тем, что нельзя изменить.