Но ты-то общалась, подумал Лоренс. Если бы даже Франсис не высказал свои замечания за недавним обедом, если бы даже ее братья не проявили такую повышенную подозрительность, я все равно узнал бы правду. На ее лице появляется довольное, но одновременно настороженное выражение всякий раз, когда я оказываюсь слишком близко. Алберта испытала боль и не хочет испытать ее снова. Я же, пообещал себе Лоренс, постараюсь ничем не навредить ей.
Среди прочего следует притормозить женщину, которая явно жмет только на кнопку «Полный вперед». Любопытно все же, что нужно сделать мужчине, чтобы заставить Алберту стать мечтательной и томной.
Когда только я откажусь от подобных мыслей…
— Пойдемте, — сказал Лоренс, взяв ее за руку. — У меня идея.
— Что за идея?
— Не будьте такой подозрительной.
— Я всегда подозреваю того, кто заявляет, что у него идея, и не говорит, в чем заключается эта идея.
Это можно понять. Никому не нравятся удары исподтишка.
Лоренс улыбнулся ей.
— Я подумал, что нам не помешает передышка. За несколько последних дней я познакомился с большинством жителей города. Многое узнал об их семьях, подноготной, мечтах. Вы готовите для меня уже на протяжении полутора недель, а у меня так и не было шанса увидеть что-нибудь из опубликованного вами. Желание же есть.
— Вы можете пожалеть. Я легко впадаю в раж, когда начинаю говорить о своей писанине.
— Вы? В раж? — усмехнулся Лоренс. — Не могу в это поверить, Берти. А теперь ведите меня. — Он протянул руки вперед, словно ожидал, что она наденет на него наручники.
— Хорошо, — усмехнулась Алберта в ответ. — Вы сами напросились. Не говорите потом, что я вас не предупреждала. И не хныкать, если вам быстро наскучит.
Она улыбнулась и круто повернулась, отчего ее длинные волосы расплескались на ветру. Лоренс пристроился сбоку, размышляя, что его план срабатывает. Наконец-то он усадит ее на стул больше, чем на пять минут.
— Сначала второй завтрак, — тихо объявила Алберта, впуская Лоренса в свой уютный голубой коттедж, расположившийся на обсаженной деревьями улочке.
— Обязательно, — ответил Лоренс, подмечая в интерьере отдельные черточки, делавшие дом похожим на свою хозяйку. Тепло и цвет отличали гостиную. В хрустальной вазе стояли красные маки и желтые маргаритки. Солнце ярко светило сквозь стеклянную стену. Сине-желтые лоскутные коврики усеивали дубовый пол медового цвета.
— У меня есть план, — прошептала Алберта с заговорщическим видом. — Я накормлю вас так, что вы не сможете даже пошевелиться, а потом принесу свои книги и заставлю вас восхищаться ими.