Ее смех походил на благотворно действующее на нервы журчание ручейка. Лоренс последовал за ней на кухню.
— На этот раз позвольте мне помочь вам, — предложил он свои услуги.
Алберта покачала головой, но он не дал ей и слова вымолвить, прикоснувшись пальцем к ее губам.
На уме у нее одна только работа, думал Лоренс. Мое прикосновение, должно быть, напомнило ей, что я все же мужчина. У Алберты есть все основания на свете осмотрительно относиться к окружающим ее мужчинам. Мне не следовало бы прибегать к подобному приему. Это ведь нечестно, но мне так нравится прикасаться к ее коже, что просто невозможно удержаться от таких коротких контактов.
— Никто не любит чувствовать себя бесполезным, дорогая, — заговорил Лоренс. — Я — человек обычно очень занятой. Поэтому пожалейте меня и дайте мне какое-нибудь задание.
— Ладно, — со смехом ответила она. — Я могу понять желание быть полезным. — Она передала ему овощи и разделочную доску.
— Я понимаю, вам до смерти хочется порезать самой эти зеленые перцы, — произнес он несколько заунывным тоном, — и поэтому еще больше ценю предоставленную мне возможность помочь вам.
Все же интересно, думал Лоренс, позволит ли она мне помочь ей в чем-то другом? В чем-то более существенном? Ведь именно для этого я приехал в Бухту Радости — оказать кому-то помощь.
На этот раз Алберта надела строгий белый фартук. Чисто больничный. О всяких глупостях даже не думать. Только узенькая полоска крошечных вышитых розочек по лямкам и по верху груди.
Господи, меня этот фартук просто сводит с ума, мысленно простонал Лоренс. Никогда еще не испытывал желания заниматься чьим-то фартуком, тем более снимать его с женщины с помощью зубов, но сейчас меня почему-то мучают именно такие нездоровые мысли.
Подождав, пока он покрошит перцы и нарвет листьев для салата, Алберта протянула ему папку.
— Здесь собранные мною дополнительные сведения. Вы хотите, чтобы я показала свои сокровища, но потом вам придется потрудиться самому в охоте за вашим собственным сокровищем, мистер Стоун, — как бы подольстилась она.
— Вы просто не желаете моей помощи в готовке, — поддразнил ее Лоренс.
— Я деспотичный шеф-повар, — призналась она, тряхнув головой, отчего ее конский хвост цвета карамели заструился по белой коже ее шеи.
— Вы самая недеспотичная личность, какую я только знаю.
— Это вы сейчас так говорите, но только попытайтесь начать надоедать мне на кухне и узнаете, какой я на самом деле тиран. А теперь посидите, просмотрите еще раз свои записи. До вашего поминания Монтегю остатись полторы недели. Вам нужно сделать выбор. Слава Богу, не мне, а вам придется принимать решение. Вам нужна спокойная обстановка. Я буду передвигаться на цыпочках, готовя завтрак. Вы не услышите даже моего дыхания. Не почувствуете моего присутствия, — заверила его Алберта.