— Теперь все будет в порядке, — уверенным тоном сказал Генри.
Но девушке этого показалось мало. Деньги деньгами, но существуют и другие ценности, порой куда более весомые. Клер подошла к смотрителю и одарила его самой лучезарной улыбкой, на которую только была способна.
— Уверена, — сказала она, — вы хорошо присмотрите за этими прекрасными животными. Они с таким доверием смотрят на вас. Лошади всегда чувствуют доброе сердце.
Девушка ласково похлопала Принца Хипа по шее и нежно поцеловала в теплые бархатные губы. Смотритель был растроган:
— Можете целиком положиться на меня, мадемуазель. Не беспокойтесь!
В ответ он получил еще одну обворожительную улыбку от очаровательной женщины.
— Повезло же этим двоим, лошади и смотрителю, — пробурчал себе под нос Стилтон. После отвергнутого предложения руки и сердца он старался сдерживать при Клер свои эмоции, не желая, чтобы она видела, каким ударом был для него этот отказ. Ведь он искренне полюбил ее, и сейчас думал только об одном: как завоевать любовь этой девушки, чтобы иметь возможность с успехом повторить предложение.
Некоторое время оба ехали молча, погруженные каждый в свои мысли. Наконец Клер спросила:
— Как вы думаете, Генри, мы их догоним?
Стилтон задумался на минуту, потом с сомнением покачал головой:
— Боюсь, что сегодня нам это вряд ли удастся. Эдвард с самого начала взял весьма резвый темп. Ведь они опережают нас на целых четыре часа. Это много.
— Похоже, у него нет недостатка в деньгах. Хватает и на завтраки, и на купание лошадей, и на то, чтобы расплатиться за номер, — заметила Клер. — Гримс, конечно, ошибался, когда говорил о двух луидорах.
— Но, заметьте, лошадей на станции он не поменял.
— Эдвард очень привязан к своему Браслету и, видимо, просто не хотел с ним расставаться.
— Вы правы. Деньги у него, очевидно, есть. Может, у него были какие-то сбережения. А возможно, у кого-нибудь одолжил. При его графском титуле это не так уж сложно. Хотя сейчас титулы во Франции не в почете.
— Поэтому вы стараетесь не очень афишировать свой? — не преминула заметить Клер.
— Я это делаю из дипломатических соображений, — ответил Стилтон, закусив губу. И тут же переменил тему разговора: — Может случиться так, что мы не нагоним их до самого Брюсселя.
— Мне очень жаль, что приходится ехать в столь ненавистный лорду Генри Стилтону город.
— Вы ошибаетесь, Клер. Лорду Генри Стилтону Брюссель отнюдь не ненавистен. Так же, между прочим, как и поле сражения под Ватерлоо. Я искренне рад нашей победе и восхищаюсь теми, благодаря кому она была достигнута. Но мне, простите, омерзительно праздное любопытство, предметом которого стало место этой ужасной трагедии.