Гусак шипел и продолжал бить крыльями, отчего еще больше запутывался в накидке. Наконец ему чудом удалось высвободить голову, вслед за ней из-под полотнища показались кончики крыльев. Не пытаясь подобрать накидку, мальчик пришпорил своего пони. Почувствовав на спине дополнительный груз, маленькая лошадка возмущенно выгнула шею и легким галопом пустилась наутек, подальше от опасности.
Несколько раз оглянувшись, мальчик слегка натянул поводья, вынудив пони перейти сначала на рысь, а затем на шаг, и сказал:
— Все в порядке Он высвободился, но не собирается преследовать нас. Посмотри сама.
Во время короткого путешествия верхом Джулитта, не спускавшая глаз с земли и видевшая только мелькающие лошадиные ноги, почувствовала головокружение и приступ тошноты. Ей вдруг отчаянно захотелось прижаться к теплому телу матери, захотелось найти защиту в ее сильных руках. Так и не решившись обернуться назад, чтобы убедиться в правоте мальчика, она разжала пальцы, выпустила, гриву лошади и соскользнула на землю. Ее ноги тут же подкосились, и она упала на траву. Между тем гусак действительно отказался от преследования и важной поступью направился к собратьям, пасущимся у рва. Краем глаза заметив это, Джулитта шмыгнула носом и прижала ладонь к губам, опасаясь, что ее вот-вот стошнит.
— Твоя мать знает, где ты? — спросил мальчик.
Джулитта покачала головой и снова расплакалась.
— Хочу к маме, — сквозь рыдания жалобно прохныкала она. — Я хотела поиграть в белочку, но у меня ничего не вышло.
— Тогда садись ко мне за спину. Я отвезу тебя домой.
Беспомощно хлопая мокрыми от слез ресницами, она посмотрела на него. В мгновение ее осенила догадка. Как же она сразу не узнала чернобрового, с живыми карими глазами и смолянисто-черными, как воронье крыло, волосами Бенедикта? На долю секунды ей показалось, что сам Господь Бог спустился с небес и предстал перед ней в образе этого чудесного спасителя.
Спаситель добродушно улыбнулся и дружелюбно протянул Джулитте руку.
Несмотря на угрожающее урчание в животе и тошноту, она нашла в себе силы, чтобы подняться на ноги и сесть в седло.
— Крепче держись за мой ремень.
Джулитту не нужно было долго уговаривать.
Она ухватилась за кожаный ремень, опоясывающий талию мальчика, и прижалась мокрой щекой к его спине.
— О, Бен, — пробормотала она, ощутив внезапную сонливость.
Вскоре их нагнали Фелиция и Оберт, в отличие от изображавшего разведчика сына неторопливо приближающиеся к Улвертону, никуда не сворачивая.
— О, дева Мария! — воскликнула Фелиция, заметив за спиной Бенедикта маленькую девочку в запыленним и грязном платье.