До своих паспортных тринадцати узлов изувеченному, теряющему пар и садящемуся носом "Корейцу" было уже не разогнаться, да и дистанция для этого была явно маловата. Дай Бог, чтоб набрали узлов восемь. Но почти полторы тысячи тонн, с восьмиузловой скоростью врезающиеся в борт, пусть даже бронированный — это страшно, и ничему их не остановить, особенно если эти полторы тысячи тонн имеют отрыжку прошлой эпохи — таранный форштевень. И уж тем более не мог его остановить последний залп "Чиоды", "что для тигра лишняя полоска", некстати вспомнилась Беляеву слышанная в детстве индийская поговорка при очередном попадании фугаса.
Удар! С хрустом и скрежетом проламываемой и раздираемой брони нос "Корейца" вошел в борт "Асамы" почти на полтора метра. Как ни странно, удар даже немного спрямил "Асаму", уменьшив ее крен. Но это ненадолго, уже подожжен запал и через пять минут "Кореец" сослужит последнюю службу Русскому флоту за свои честных шестнадцать лет. Разнеся сам себя, он проделает огромную дыру и в борту "Асамы", приведя ее в практически неремонтопригодное состояние. Хотя кто знает, японцы люди упорные, если уж они смогли отремонтировать "Микасу" после взрыва погребов главного калибра…
У команды "Корейца" осталось примерно пять минут на эвакуацию с корабля. Некоторых особо азартных комендоров, продолжающих стрелять в упор по амбразурам асамовских казематов из револьверных 37-миллиметровок, офицерам приходилось силой отрывать от орудий и гнать в шлюпки. Катер, доставивший мину к борту "Асамы" в начале боя, подошел к корме "Корейца" и стал принимать раненых. После тарана с "Асамы" прекратился даже спорадический огонь из противоминного калибра, и с правого, неповрежденного борта стали, наконец, спускать шлюпки. Похоже, что до кого-то из уцелевших офицеров наконец дошло, что корабль тонет, и его уже не спасти, пора бы позаботиться хотя бы о спасении обученной команды. Поднять "Асаму" на этом мелководье после боя есть все шансы максимум за полгода, а вот подготовка новой команды займет побольше.
Неожиданно к Беляеву, наблюдающему с мостика за эвакуацией с корабля, подлетел матросик из расчета кормовой шестидюймовки.
— Ваше благородие, люк в машинное от удара заклинило, они вылезти не могут, что делать?
Черт подери, это же больше двадцати человек, с ними же не взорвешь канонерку! А как оттуда еще можно вылезти, через кочегарки? Носовая заполнена паром, а кормовая?
— А что с кормовой кочегаркой? — Уже на бегу в сторону кормы спросил Беляев.
— Паропроводы полопались, наверное, котел от удара сдвинулся с фундамента. Там сейчас баня, все мехи собрались в машинном, только вылезти не могут.