— Действовать запрещаю. Подкрепление уже в двадцати минутах пути. Оставайтесь, где находитесь.
— Понял вас, приступаю!
Люсиль решила, что он ослышался, и повторила сквозь жуткий треск помех:
— Я сказала, оставаться на месте! Не лезь туда! Повторяю, НЕЛЕЗЬ!
— Понял вас, сохраняю радиомолчание до захвата подозреваемых. Конец связи.
Молния тревоги пронзила Люсиль:
— ЧЕРТ ТЕБЯ ПОБЕРИ, БРОК, Я СКАЗАЛА ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТЕ! НЕ СМЕЙ…
Телефон оглох.
Их было двое — два здоровенных лба в темно-синих спортивных костюмах с золотыми буквами ФБР на груди. Один — высокий блондин, похожий на боксера, другой — смуглый средиземноморский тип с закрученными вверх усиками. Оба держали в руках девятимиллиметровые «глоки», направленные на Амила, Дэвида и Монику.
Профессор Гупта инстинктивно закрыл собой внука — встал перед Майклом, который сидел на полу рядом с игрушечным бронтозавром, ничего не замечая, кроме механического зверька. Тут же блондин направил пистолет Гупте в лоб:
— ЕЩЕ РАЗ ШЕВЕЛЬНЕШЬСЯ — МОЗГИ ВЫШИБУ! — заорал он. — РУКИ ВВЕРХ, ГОВНА КУСОК!
Старик уставился в дуло пистолета, левая щека у него дернулась, и он тихо заплакал. Потом медленно поднял вверх руки. Обернулся, посмотрел на внука.
— Майкл… пожалуйста, пожалуйста, встань, — сказал он тихим, дрожащим голосом. — И руки держи вот так.
Блондин развернулся, направив пистолет на Дэвида. Его злополучный нос был, очевидно, не раз перебит, а щеки покрыты тонкими красными линиями. Слишком опустившийся у него был вид для агента ФБР, скорее он был похож на забияку из бара.
— И ты, мудила, — сказал он. — Лапы задери.
Поднимая руки, Дэвид посмотрел Монику, которая стояла по другую сторону от Гупты и Майкла. Он знал, что сзади за пояс шортов у нее заткнут револьвер, и еще знал, что если она за ним полезет, их можно уже считать мертвецами. И он едва заметно покачал головой: не надо, не вздумай. Миновала страшная секунда неопределенности, и она тоже подняла руки.
Блондин повернулся к напарнику:
— Сантулло, прикрой. Я проверю, нет ли у них оружия.
Он подошел к Дэвиду и грубо обхлопал его сверху до низу. Потом ткнул пистолетом ему в ребра.
— Ты мудак, — сказал он.
Дэвид стоял неподвижно. «Нет, — думал он, — этот гад меня не застрелит. Правительству я нужен живой». Но полной уверенности не было. Ему виделся патрон в зарядной камере, готовый ударить боек.
Но агент не стал спускать курок. Он наклонился, почти касаясь губами уха Дэвида.
— Держался бы за свою бывшую, — прошептал он. — Она с виду куда лучше этой черножопой.
Отойдя от Дэвида, он двинулся к Гупте. Дэвид опустил руки — даже в глазах потемнело от злости, — но тот, которого звали Сантулло, тут же направил на него ствол: