Подозрения полковника об излишней хитромудрости моего официального зама оправдались в полной мере, да…
Усевшись за стол, после обязательного мытья рук, за процедурой которого строго следили официантки-индианки, мы переглянулись. Впору было снова вспоминать цитаты из всенародно любимого сериала.
«Что это, Бэрримор?»
— И когда успел, шустрик? Ведь наверняка в меню было что-то другое, — выражаю наше общее впечатление о предлагаемом завтраке.
— Ну, говорят, что овсянка тоже полезная штука. Лишь бы он на обед что-то особо хитрое не придумал, вроде китайской кухни. Терпеть ее ненавижу…
Вот она, оборотная сторона «близости к народу». Ассортимент предлагаемых блюд, хотя и был не слишком однообразным и скудным, являлся единым для всех, кто пока не имел возможности питаться изысками домашней кухни. Или кушай, что всем дают, или уходи голодный. Испанцев, кстати, такой подход напрягал больше других, особенно офицеров старой закалки. Новые, сами из солдат или младших командиров, гораздо легче приспособились. Однако если я буду постоянно отвлекаться на массу таких вот мелких деталей, то скоро придется начинать новую тетрадь моего дневника. Оставим такие живописные подробности для нашей штатной Ктулху. Да, не забыть вот обсудить идею. Как бы нам крепче привязать дона Хосе. И вроде кандидат в его новые родственники намечается, да и повод сам образовался. Не то что я собрался устраивать классический брак по расчету, но совместить нужное с полезным, почему бы и нет?
Допивая чай (настоящий, китайский, который стараниями торговцо-шпиена мы регулярно стали получать от испанцев), излагаю свою идею Дяде Саше:
— Пока тебя не было, я тут обратил внимание на одну деталь. Лола, которая Цинни, что-то зачастила к Зубриле. И он вроде ее не гонит, рассказывает байки из своей старой жизни, хотя за достоверность излагаемого я бы не поручился. Но суть не в этом. Если я не ошибаюсь, нам надо только чуть поспособствовать, и сразу несколько зайцев можем подстрелить.
Объяснять подробности командиру не надо. Демографическая проблема и у него в голове занозой сидит. А тут можно попробовать нетерпимость Александра к религии как-то смягчить. Елена Вторая, как иногда мы звали между собой Цинни, в отличие от Елены Спесивцевой-Годдард, для всех — близкая родственница падре, лица духовного. Если у них серьезно там начинается шерше друг друга, то благотворное женское влияние должно оказать нужное действие. Нам потом меньше проблем при общении с соотечественниками, от которого все равно никуда не денемся. Даже если не будет случайностей, долго ждать визитов русских промышленников не надо. Плавали они по этим местам, даже кое-какие стычки по мелочам с испанцами и наглами у них бывали. Где встреча, там и разговоры, налаживать отношения со своими будем. А как иначе? Без участия России историю в нужное нам русло не повернуть. Другие варианты мы даже не рассматривали. Это нам даже сильно повезло, что попали сначала подальше от родины, там пришлось бы гораздо труднее встраиваться.