— Зачем ты это делаешь? — прошептала Кэндис и попробовала высвободиться.
— Потому, что мне очень этого хочется, — поделился Брэндон и поцеловал ее.
Земля вздрогнула — и ловко вывернулась у нее из-под ног. Хорошо, что Брэндон держал ее крепко, иначе она точно полетела бы куда-то — может быть, вниз, а может, и вверх...
Кэндис поняла, что у нее нет сил сопротивляться — ни сил, ни желания. Напротив, ей хотелось идти дальше, глубже, выше. Внизу живота отчаянно пульсировало, билось горячее томление. Еще, еще, еще, пожалуйста, не отпускай меня!
Поцелуй длился долго, но кончился так же внезапно, как и начался.
Кэндис распахнула глаза и только сейчас поняла, что они были закрыты. А ей-то показалось, что она ослепла!
Брэндон смотрел на нее с...
Ей хотелось принять эти чувства за нежность и восторг, но она боялась. Что, если он просто смеется над ней?
— Что ты себе позволяешь? — прошептала Кэндис.
Она была бы рада дать ему пощечину. Но к глазам подкатывали слезы. Как там Брэндон сказал? «Нежная»? Да, черт возьми, будешь тут нежной, а какой же еще, когда только что пережила самый прекрасный поцелуй в своей жизни?!
Позор тебе, Маркус Доннари. А про тебя еще в газетах пишут... Хотя когда это в желтой прессе про кого-то писали правду?
Кэндис почувствовала у себя между лопаток взгляд. Два взгляда. Она обернулась. На нее во все глаза таращились Глория и Майк. Лучше бы они продолжили свое «личное дело» и не совали нос в...
В чужое!
Ну да, а разве у них с Брэндоном не может быть каких-то личных дел?!
Что за черт, конечно, не может!
Кэндис почувствовала себя загнанной в угол. Она рада была бы уйти, исчезнуть с радаров, раствориться в разреженном воздухе — но не могла, пляж просматривался как раскрытая ладонь. Взбираться наверх, туда, где оставили машину? Кэндис усмехнулась: а что, неплохой выход — угнать машину лучшей подруги и умчаться обратно в Нью-Йорк!
Черт, не хочется устраивать такие неприятности Глории... Да и вообще — боязно как-то. Что будет, если ее остановит полиция? За превышение скорости, например? А ведь остановит, это точно...
Кэндис подошла к столу и взяла бутылку лимонада. Открыла, приникла губами к горлышку, опрокинула в себя порывистым движением. Холодная шипучая жидкость обожгла горло.
Думай, Кэндис, думай. Если ты будешь просто вот так стоять, сидеть или ходить с ошалевшим видом, тебя на обратном пути подбросят до психушки.
В сторону Брэндона она старалась даже не смотреть — и не понимала, легко ей это дается или, напротив, с большим трудом.
Ей показалось, что сквозь шум волн — и шум крови в ушах — она расслышала смех. Обернулась к Глории: