Джо смотрела ей вслед.
— Вы не перестаете меня удивлять сегодня, Чейз.
— Я сказал правду, Джо. Здесь в горах действительно водятся волки. В очень холодные зимы — а они здесь не редкость — волки спускаются, чтобы полакомиться овцами из стада. Правда, они ни разу не нападали на человека, так что она в полной безопасности.
— Но она-то этого не знает, Чейз. Скорее всего все эти две мили она будет бежать и попадет в больницу от солнечного удара и истощения.
Чейз хихикнул:
— Немного физических упражнений пойдет ей на пользу. Джо пробурчала что-то похожее на согласие и осуждение.
— И часто такое бывает?
— Один-два раза в месяц весной и летом.
— И что, они все такие настойчивые?
— Бывают и похуже.
— Ну, теперь я понимаю, почему вы отнеслись ко мне, как к ходячей заразе, когда я приехала, — догадалась Джо. — Это, должно быть, отвратительно, когда половина отдыхающих женщин Америки пытаются предложить вам себя.
— Я уже привык, — улыбнулся Чейз.
— Как же вы избавляетесь от них, когда рядом нет подходящей женщины, которую можно поцеловать? Впрочем, я сомневаюсь, что и это поможет, если подобная дамочка всерьез решит поймать вас в свои сети.
— Послушайте, Джо, извините меня.
— Не стоит извиняться, — перебила она его. — Просто мне не нравится, когда меня используют.
Она наклонилась, чтобы поднять свою куртку и сложить салфетки, оставшиеся от их завтрака, в бумажный пакет. Надежно прикрепив все это к седлу, он повернулась к Чейзу и облокотилась на теплый бок лошади.
— Это было необдуманное решение, — твердо сказал Чейз. — Не буду спорить, я поступил глупо, но ни о чем не жалею.
— А что, если я скажу, что жалею я?
Чейз подошел к ней и, как ни странно, она дала ему возможность приблизиться.
Чейз улыбнулся, облокотился одной рукой на седло и коснулся локона, выбившегося из ее прически.
— У вас удивительные волосы, Джо. Они как лучи предрассветного солнца. Мне бы хотелось увидеть их когда-нибудь распущенными.
Она вынула шпильки, и волосы тяжелой волной легли на ее плечи.
— Я никогда не ношу волосы распущенными днем, а вы довольно ясно дали понять, что…
— По ночам мы видеться не будем. Может быть… — Чейз посмотрел туда, где в вечерней дымке тонули горы. Его скулы заострились, как перед битвой. Какая-то часть его уже готова была уступить, другая отказывалась сойти с твердой позиции, которой он всегда придерживался. Победило его упрямство.
Джо отвернулась, чтобы он не заметил ее грусть.
— Почему вы мне не сказали о танцах в «Рокинг-Ви»?
Чейз смотрел на нее с какой-то странной торжественностью, слегка склонив голову набок.