Сейчас в нашем лесу к таким людям, пожалуй, и принадлежит Василий Герасимов. В этом незаурядном человеке успех работы тесно переплетается с шуткой. Но шутка Василия никогда не заслоняла собой успех и, пожалуй, имела право быть только потому, что успех к Василию приходил много раньше, чем к остальным. Порой его шутки были несколько грубоватыми и даже обидными. Ему ничего не стоило в гостях спеть в лицо сидящему напротив человеку едкую прибаутку: «Взял Барончик в руки власть, стал в колхозе сено красть…» — когда герой устного творчества этого безусловно заслуживал. Герой мог возмущаться и даже пообещать свести счеты, но Васька, как правило, не унимался. И не унимался он прежде всего потому, что знал вокруг поддержку остальных гостей и свое неоспоримое преимущество перед вороватым «бароном».
Мог ли дедка Корнилушка рассказывать забавные и порой донельзя комичные истории о встрече с медведем, если бы в медведе понимал только вкус мяса? Истории и остроты дедки Корнилушки живы и до сих пор, и живы лишь по той причине, что рядом с анекдотами старика память людей и сейчас хранит тот случай, когда Корнилушка поймал медведя за уши…
Старик не признавал огнестрельного оружия, он промышлял больше старинной бесшумной снастью и даже на медведя ходил только с рогатиной. Та самая рогатина и сейчас торчит в бревне старого сруба на берегу Домашнего озера. Рогатина больше походит на пешню, которой долбят лед, чем на совершенное оружие. Но дедка Корнилушка насаживал эту пешню на прочное древко и отправлялся с ней на охоту.
В этот раз на берлогу пошли втроем: двое с ружьями, а третий — дедка Корнилушка. Медведь выскочил из своей зимней квартиры и умудрился увернуться и от ружей, и от рогатины. Корнилушка не привык упускать добычу и бросился вслед за зверем. Напарники несколько приотстали, а старик настиг беглеца на склоне лесного острова. Склон был крутой, у старика были лыжи, а медведь, как всегда не очень торопливый на спусках, наверное, уже не ожидал повторного нападения. Старик тоже не ожидал столь близкой встречи, но лыжи сами несли в объятия к зверю. Расстояние между двумя хозяевами тайги сократилось так быстро, что старик не успел развернуть свое оружие и попросту отшвырнул его в сторону… Когда остальные преследователи выкатили на бугор, они увидели сначала только дедкину лыжню и развороченный снег, а потом из сугроба донесся к неторопливым охотникам требовательный голос старика, подкрепленный соответствующими выражениями. Крепкие слова относились к охотникам. Старик требовал поторопиться и помочь ему утихомирить разбушевавшегося зверя. Зверь, подмятый человеком, лежал на спине, а старик крепко держал его руками за уши. Охотники не разглядели медведя, не поверили на слово и еще раз переспросили дедку, что он там делает. Корнилушка, лежащий на звере, ответил своим напарникам еще более грозно, но тут же разбавил крепкие слова таким двусмысленным выражением, которое придало далеко не шутливой ситуации комическую окраску. Медведя добыли, принесли в деревню, а когда медведь оказался к тому же еще и медведицей, то двусмысленное выражение, оброненное стариком, приобрело еще более анекдотичный смысл.