— Я отвезу вас домой, — произнес он.
Дайна только что достала из гардероба свое пальто, и обернулась, глядя на него с удивлением. Его стальные серые глаза были совершенно непроницаемы. И она надеялась, что ее собственные, были такими же, но очень боялось, что в них отражалась тревога, которую она чувствовала. Она была бы признательна за предложение подвезти кому-либо другому, но с ним она нервничала и чувствовала себя виноватой. Последняя вещь, которую она бы хотела, это быть с ним одной в автомобиле.
— Спасибо, но в этом нет необходимости, — сказала она поспешно. — Я живу только в нескольких кварталах отсюда, и это вполне безопасное соседство. Я всегда хожу сама.
Он немного покачал своей головой, не отрывая от неё взгляд, и повторился,
— я отвезу Вас домой. — В его тоне не было ничего командного или деспотичного, но все же что-то в нем не располагало к дискуссии.
Она отвела взгляд от его непроницаемых пристальных глаз и пожала плечами. Он немедленно сделал три шага в комнату и подхватил пальто для неё в обычном жесте любезности, которая, как говорила она себе, была весьма вероятно безличной, но все же она не смогла сдержать напряжение. И подскочила, когда его теплые пальцы коснулись её шеи, поскольку он мягко потянул ее длинные волосы из-под воротника пальто.
Успокойся! она пыталась тихо убедить себя, беря сумочку со стола. Совет только на половину помогал, но и половины было вполне достаточно в этот момент. Она была в состоянии выключить свет в офисе и захлопнуть дверь, без особой суеты, в то время как он тихо стоял в стороне. Ей даже удалось не подскочить снова, когда он взял ее руку и повел ее обратно вниз, в холл. Он освободил ее достаточно надолго, чтобы записать их обоих в вахтенном журнале безопасности, приятно беседуя с охраной за столом, а затем взял ее за руку снова. Другой охранник прошел через вестибюль, и с вежливой улыбкой пожелал им доброй ночи, назвав их обоих по имени. Его улыбка выражала одобрение, которое сбивала Дайну с толку, пока она не задалась вопросом, сказали ли охранники Баннистеру, что она работа до очень поздного времени каждую ночь больше недели. Если это так и было, то возможно именно по этому он задержался сегодня поздно вечером, чтобы проверить её.
Но почему? Строго говоря, Максу Баннистеру не должно быть никакого дела, даже если она хотела работать до полуночи. Ему же не принадлежал музей, по крайней мере, она думала, что он не имеет никакого отношения к управлению им, и не может запрещать что-либо кроме того, что относится к его собственной выставке.