— Нет, погоди, не уходи.
— Рурк…
— Ш-ш-ш… — Он снова притянул ее к груди и держал, пока их дыхание не стало спокойнее, а колотившиеся сердца не унялись.
Сара привалилась к нему, уткнувшись в шею и дрожа. Она чувствовала, как дрожь сотрясает и Рурка.
Большая мужская рука держала ее за затылок, нос Сары прижался к шее Рурка, и она вдыхала его запах, его тепло.
Прошло несколько минут, ужасное напряжение отпустило обоих, дрожь унялась, вернулся разум. А с ним смущение — Сара заволновалась.
Когда на этот раз она оттолкнулась от Рурка, он не держал ее. Сара принялась поправлять одежду, провела рукой по растрепавшимся волосам, стараясь не смотреть на него. Затем взяла сумочку и открыла, доставая губную помаду, а Рурк протянул руку, взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Сперва Сара не поднимала глаз на Рурка, а потом он прошептал:
— Посмотри на меня, Сара.
Она подняла глаза.
Их взгляды встретились, он улыбнулся. Провел большим пальцем по ее слегка распухшей нижней губе.
— Хорошо. Теперь мы оба понимаем, что происходит.
— Рурк. Я…
Но Сара не знала, что сказать. Она ужасно испугалась. Они нежничали в машине, как парочка подростков, у которых взыграла кровь. И это после того, как две недели назад она велела себе при первой возможности дать ясно понять Рурку, что он ее не интересует.
Молодая женщина чуть не застонала. Не интересует! Что за шутка. Она зажглась, как свечка, едва он дотронулся до нее. И если бы не клаксон…
— Не волнуйся. — Он отпустил ее подбородок, провел пальцем между бровями, расправляя хмурую складку. — На свете есть кое-что, с чем нельзя бороться. Я знаю. Я пытался. Но больше не буду. Так что давай, дорогая, крась губы.
Он вставил ключ в замок зажигания, еще раз посмотрел долгим взглядом на Сару, потом тронул «БМВ», покидая парковку для особо важных персон.
Сара была не в себе и не пыталась спорить. Она сделала, как он велел, потом невидящим взглядом уставилась в окно.
Вообще-то в нынешней ситуации ей нельзя думать ни о чем, кроме Эвелин и «Эв косметикс». Однако даже в Калифорнии, хотя у нее там было дел по горло, она снова и снова мысленно возвращалась к Рурку.
В чем дело? Никогда в жизни Сару не тянуло так сильно к мужчине. Это действовало на нервы. И было глупо.
Она не может и не должна влюбляться в Рурка. Он правая рука Эвелин, ее любимчик. Он полностью ей предан.
— Ну, ты устроила свою мать в заведение? В этот «Вересковый приют»?
От тихо заданного вопроса Сара вздрогнула. Она посмотрела на спокойный профиль Рурка и поняла — он пытается помочь ей прийти в себя.