Ответы на все вопросы — там.
Эвелин редко возвращалась к старым тетрадям. За последние тридцать лет, пожалуй, ни разу. Она вообще старалась не думать о том периоде жизни, и больше всего на свете ей не хотелось перечитывать записи, полные боли.
Но бывает кое-что посильнее желания, здравого смысла, чувства самосохранения. Даже когда знаешь, например, что будет больно, если потрогать языком ноющий зуб, все равно не удержаться.
Все существо Эвелин вопило: «Нет! Не трогай! Оставь это!»
А дрожащая рука тянулась к верхней полке и вынимала девятый том из ряда.
Прижав дешевый переплет к груди, Эвелин протащила измученное тело к шезлонгу, стоящему у камина, и со вздохом легла. Дата, которую она искала, навечно врезалась в память. Судорожно вздохнув, она собралась с силами и трясущимися пальцами открыла майские записи.
«Я просто не в себе! Да-да! Меня может разорвать на части от восторга! Ларри Бейнбридж пригласил меня на свидание».
Эвелин печально покачала головой. Боже, какой молодой и какой глупой она была.
«Я все еще не могу поверить. Я пытаюсь щипать себя, но это не сон. Он в самом деле пригласил меня на свидание. Меня. Абсолютно скромную первокурсницу. Ведь я никто. А Ларри — старшекурсник и звезда футбольной команды, самый популярный парень во всем лагере. Он такой красивый. Такой хороший. Он может пригласить любую девчонку, а он захотел пойти со мной! Я такая счастливая!»
Эвелин откинулась на спинку шезлонга и закрыла глаза. Какая дура. О Боже. Ну как она могла оказаться такой наивной? Такой романтически невинной?
Ей и в голову не пришло задуматься, почему этот сердцеед заинтересовался робкой восемнадцатилетней девушкой. Эвелин открыла глаза и уставилась в потолок, прикусив нижнюю губу.
В восемнадцать лет она была так одинока, всеми заброшена, ее сердечко жаждало любви. Пританцовывая, без колебаний или вопросов, с радостью она вышла на следующий вечер из общежития под руку с Ларри. Не шла, а парила над землей, голова кружилась от романтических мечтаний.
А дальше — обвал.
Глаза Эвелин увлажнились, она заморгала и решительно перевернула страницу, перейдя к событиям следующего вечера. Она смотрела на буквы, и все внутри дрожало. Тот вечер навсегда изменил жизнь, оставив шрамы в душе.
Даже почерк стал другим. Прыгающим. Неровным. Буквы угловатые, колючие, кажется, они буквально кричали о боли.
«Он изнасиловал меня. Ларри Бейнбридж изнасиловал меня».
Даже теперь, после стольких лет, эти слова впивались когтями в сердце Эвелин. Боль терзала так, что ей хотелось плакать. Она оторвала взгляд от неровных букв, судорожно вздохнула. Она помнила, как писала, точно это случилось вчера. Оскорбленная, униженная, с единственной мыслью в голове — умереть, со слезами, текущими по лицу… Эвелин снова взглянула на страницу. Некоторые строчки расползлись от капнувших слез.